Ионафан склонился лицом к земле. Господь, я не давал этой клятвы. Я ничего о ней не знал! И я все равно связан ею? Ты отказываешься говорить с царем, потому что я согрешил? Да не будет так! Неужели народ снова пострадает из–за меня?
Поднявшись, он уселся на корточки. И понял, что должен сделать.
Его перехватил Авенир. — Куда это ты собрался?
— Я должен поговорить со своим отцом — с царем.
— Рассказать ему про мед?
— Так ты знаешь…
— Да! Знаю. Я знаю все, что происходит среди моих людей. Должен знать! — Он потянул Ионафана в сторону. — Никто не сказал царю ни слова. И не скажет.
— Я снова его подвел.
— Он поторопился со своей клятвой, Ионафан. И что, эта клятва будет стоить народу царского сына?
Ионафан попытался обойти его.
Авенир, блестя глазами, преградил ему путь. — Думаешь, Бог желает смерти своего поборника?
Ионафана охватил жар. — У Бога нет нужды в поборниках!
Авенир ухватил Ионафана за руку, потянул назад. — Подумай сам, разве твоя смерть прославит Господа?
Обернувшись, Ионафан увидел, что отец наблюдает за ними, откинув полог своего шатра.
С мрачным видом Саул вышел из шатра и принялся отдавать приказы.
— Что–то тут не то! — Он взглянул на Авенира. — Пусть сюда придут все начальники войска.
Командующие быстро собрались. Они все стали перед царем.
Саул оглядел каждого. — Мы должны узнать, на ком сегодня грех.
Ионафану стало страшно. Никогда еще не видел он на лице отца такого выражения. В глазах царя мерцало подозрение. Неужто отец сейчас видит во мне врага? Ему было тошно.
— Вы все встаньте по одну сторону, а мы с Ионафаном встанем по другую.
Ионафан встал сбоку от царя. Неужели отец его убьет?
«Мы хотим царя, как у всех народов…»
Сердце Ионафана тяжело застучало. Ему приходилось слышать истории о тех, языческих народах: как там, чтобы удержать власть в руках, казнили собственных сыновей. Иных даже приносили в жертву на стенах города, дабы снискать благоволение своих богов. На лице выступили капли пота.
Отец убьет меня, Господи? Пожалуйста, только не мой отец!
— Я клянусь именем Господа, спасшего Израиля: на ком окажется грех, тот умрет непременно, даже если это будет мой сын Ионафан!
Ионафан слышал ответ, но не в силах был ему поверить. Нет. Не мог он так сильно измениться. Он поглядел на Авенира, потом на остальных. Люди смотрели прямо перед собой, стараясь не встречаться с ним глазами. Никто не произнес ни слова.
Раздраженный, Саул велел скликать войско.
— Кто–нибудь должен сказать, в чем дело! — Когда воины собрались, царь начал громко молиться: — О Господи, Боже Израилев, дай знамение: кто виновен, а кто нет.
Ионафан смотрел на отца. Что делать? Если сейчас признаться во всем, отец нарушит клятву? Или сдержит ее? В любом случае, отец вновь оказался приперт к стенке — и опять по вине Ионафана. Его трясло от страха: ясно, что этот день добром не закончится!
Священник стал бросать жребий. Военачальники со своими людьми оказались невиновны.
Ионафан чувствовал, как отца с каждой минутой все больше охватывает напряжение. Лоб царя покрылся каплями испарины. Ионафан ощутил острый запах пота. Запах страха. Он знает! Он боится, что это я! Он не знает, как ему быть! Он не убьет меня. Он меня любит. Не может он убить своего собственного сына!
Саул вытянул дрожащую руку. — А теперь бросьте жребий между мною и Ионафаном.
Ахия бросил. И с облегчением поднял глаза. — Это Ионафан, господин мой.
Когда отец с горящим взором повернулся к нему, Ионафан поразился: в глазах царя стояли слезы ярости, и все же во взгляде его явственно читалось облегчение.
— Расскажи мне, что ты сделал!
— Я отведал немного меду, — сознался Ионафан. — Чуть–чуть, всего лишь концом палки. И за это я должен умереть?
— Да, Ионафан, — произнес Саул, — ты должен сегодня умереть! Если ты не умрешь, да поразит Господь смертью меня самого. — Саул обнажил меч.
Изумленный, потрясенный, Ионафан не в силах был шевельнуться.
— Нет! — Между царем и царевичем бросилось сразу несколько начальников. — Ионафан принес Израилю великую победу. Ему ли умереть? Да не будет этого!
Со всех сторон кричали люди.
Авенир — громче других.
— Жив Господь, и волос не упадет с головы его на землю, ибо с Богом он действовал ныне. Ты не сделаешь этого, Саул!