Стоило конским мордам прикоснуться к стене, та словно мигнула. А когда сквозь нее проходили богатыри, сверкнула – и будто молнией прошило, тряхнув, каждого. А еще миг спустя они были уже по другую сторону.
– Зверье она пропускает, кони и вовсе не чуют ничего, – пояснил снова Акмаль, обращаясь к Олешеку, совсем недавно закончившему свое ученичество.
– Странно, – Анжей продолжал сосредоточенно хмуриться. – Ратмир должен быть на месте… он ведь только на доклад к государыне собирался – и назад…
На входе в дом богатырей тряхнуло еще раз – однако войти снова удалось.
Вот только ни Ратмира, ни царевны в доме не обнаружилось.
…Царевна нашлась в итоге в каморке колдуна.
На двери висела приколотая кинжалом записка: “Осторожно! Злая мышь!”. Переглянувшись, богатыри разом пожали плечами, а стоявший ближе всех Акмаль потянул на себя ручку двери.
Чтобы тотчас же с негромким ругательством отшатнуться. Нет, Акмаль был отнюдь не робкого десятка. Просто очень уж это неожиданно – обнаружить за дверью ощеренную зеленую мышь с доброго пса размером.
Даже если тебя предупреждали.
Мышь заворчала, скалясь и переступая с лапы на лапу – точно как сторожевой пес, готовый броситься на каждого чужака, что посмеет войти на его территорию.
В глубине каморки, на длинном столе, где колдун готовил обычно свои зелья, виднелся прозрачный, будто хрустальный, короб, в котором лежала, сложив на груди руки, царевна Алевтина Игнатьевна.
Кто-то из богатырей пошевелился, и мышь, коротко рявкнув, кинулась.
Три руки впечатались в дверь одновременно, захлопывая ее.
– Ну… кажется, царевна в безопасности… – протянул Олешек.
– Да… – Анжей задумчиво почесал бровь. – Но где тогда Ратмир?
*
Наина, совсем не царственно шмыгнув носом, отвернулась от беспамятного богатыря. Хоть бы в себя пришел наконец! Вот что с ним теперь делать, что?!
Глава вторая, в которой государыня регент решительно не знает, что предпринять
…Колдун прилетел не в условленный день, предупредив лишь, что есть срочные вести. Не стал ничего объяснять по зеркалу – значит, и в самом деле важно.
К его появлению Наина успела совершенно известись, придумав сотни самых ужасных историй, которые могли случиться с бедовой сестренкой. Нет, надо наконец заканчивать это все и забирать Альку с заставы… поигралась и будет!
Как и всегда, вестник опустился на ее окно птицей, а на пол спрыгнул уже человеком. Как всегда, лицо его было каменно-неподвижным… нет, на этот раз каким-то уж излишне неподвижным.
– Я прошу, моя государыня, прежде выслушать меня до конца, а уж потом принимать решения.
– Говори же!
По мере того, как колдун вел свой рассказ – сухим, размеренным тоном, будто обычный отчет давал – в комнате будто становилось все жарче, а воздух – все тяжелее. Наина и сама не заметила, как повылетали шпильки из ее безупречной прически. Как разбежались змеями по плечам огненные волосы. Как начал потрескивать воздух вокруг них, а с пальцев принялись стекать искры. Запахло грозой.
Государыня регент привыкла держать лицо. Обещала выслушать – стало быть, выслушает. А уж затем решит, кого казнить, кого миловать.
Колдун, стоявший напротив, будто тоже не замечал происходящего с собеседницей. Ни тени страха не мелькнуло на его лице. Не дрогнул голос. Богатырь говорил сухо, кратко, емко, по существу.
Когда он наконец замолчал – может быть, чтоб показать, что завершил свой рассказ и ждет теперь высочайшей воли, а может, просто хотел набрать воздуха в легкие – Наина все же не выдержала. Слишком оглушенной она чувствовала себя, слишком больно было сейчас думать об Альке. Лучше… лучше уж злиться. На всех этих семерых воинов, что не смогли уследить за одной девчонкой. На этого конкретного колдуна, что ведет себя так спокойно, будто не ждет приказа о собственной казни сей же миг.
– Значит… – медленно произнесла она, – ты прилетел сказать, что моя сестра мертва?
– Обратимо мертва, – поправил колдун. – Условие, поставленное автором заклятого яда, оказалось невыполнимо. И все же – царевна сейчас лишь на пороге смерти, не переступила его. Излечить ее можно только с помощью противоядия. Но готового противоядия к этому яду не существует…
Наина наконец почувствовала, что ладони становится слишком жарко – приподняла руку и удивленно стряхнула с ладони сноп искр. Слова колдуна звучали сейчас будто издалека, казались пустыми, никчемными…