- Так что, если приму столовую ложку этого порошка, то попаду прямо в КПРФ? - спросил я, посмотрев на старуху. - Если примешь столовую ложку этого порошка, то через неделю превратишься в заместителя Зюганова. - Как это превратишься? - испугался я. - Купцовым, что ли, обращусь? - Да нет. Кресло его займешь. - Знаешь, попробовал бы, да боязно - папаня заругает, он у меня откровенный анархист. - Знаю, Ваня, знаю, каких ты кровей. - А баночки, на которой «Единая Россия» написано, у тебя нет? И ложки побольше? - Нет, порошка такого у меня нет, да долго ли натереть? Я представил себя председателем могучей партии, и стал в задумчивом смущении чесать лоб. Старуха на это укоризненно сказала: - Все вы мужики такие. Любовь, любовь, а как что по карьере прорисуется, так сразу все по боку... Я вспомнил Вику. Ее милое личико, ее любящий взгляд, нежный голосок. И понял, что не верю, что вновь увижу ее. Потому что все вокруг превращается из сказки в реальность, в которой хороших концов обычно не бывает. Вздохнув, я попросил старуху продолжить свой автобиографический рассказ. Она, посмотрев тепло, продолжила: - Так вот, вступила я в ВКП (б) и принялась эту партию изнутри изводить. Тогда я в соку была, ты не подумай, что Крупская какая-нибудь по внешности, и мужики ко мне липли, как мухи к меду. И вовсе не в НКВД я пошла, не подумай чего. Просто учила бывших революционеров красиво и со вкусом жить. Не тех, разумеется, учила, которые и до меня все это прекрасно умели, а бывших рабоче-крестьянских работников. И пошло-поехало. Через несколько лет большинству партийных функционеров до мировой революции дела никакого не стало. А вот мебель эпохи Людовика IV под задом, шампанское во льду французское, да в серебряном ведерочке, да пикник в Венсенском лесу с икорочкой, да в виду королевского замка, это их умы вплотную занимало и на всю оставшуюся жизнь. И вот, когда я свою задачу видела уже практически выполненной, появился Кощей. Это был особый человек, никаких мировых революций ему было не нужно, потому что ученый он был до мозга костей и хотел лишь побольше узнать, чтобы больше уметь. Работал он в известном биологическом институте, яды там разрабатывал, противоядия, всякие там химические средства, испытывая их на бедных животных, хотя и любил бедняжек, всех без исключения. Поняв в середине тридцатых, что приближается эпоха великих репрессий, он постепенно стал переводить свою науку в подполье... - Как это в подполье? - Да так. Принимал, к примеру, нового сотрудника и некоторое время за ним наблюдал. Если толковый был сотрудник, с солидным научным вывихом и прочим умственным свободомыслием, то он его увольнял и отправлял к себе на дачу, работать там на свежем воздухе и без всякой идеологии - средства у него были и распоряжался он ими бесконтрольно... - Как я понимаю, я с дачи этой сбежал? - Да. О ней до сих пор никто не знает. - Как это? Вика мне говорила, что в государственном учреждении работала? И Фантомас, то есть старший лейтенант Илья Головкин, из этого самого учреждения был направлен Внешней разведкой во Францию? - Наверно, попутала. Сам понимаешь, днем работаешь в государственном учреждении, ночью - в шарашке Кощея. Хотя, если подумать, наверное, все она все-таки знала. Потому и сбежала, потому ее так настойчиво и ищут. - Так по-твоему получается, что эти все змеюки военные, муравьи, на воду и углекислый газ распадающиеся, и всякие наблюдательные вороны, все это Кощей в тайне от Родины изобрел и неизвестно как собирается использовать? - Да, милый, да. И помог ему все это в подполье сохранить и размножить этот самый генерал, Гавриил Григорьевич. Это он, с помощью, конечно, изобретений Кощея, смог все это уберечь от чужого служебного интереса... Но мы с тобой все это исправим. - Послушай, а у тебя какой интерес? - вдруг отрезвел я от этого «мы». - Какой у тебя интерес Кощея в Кащенке заточить? И вообще, как это я так совершенно случайно к тебе попал? Скакал, скакал по лесу в разные стороны, потом наткнулся на грибника таджикской национальности, и после этого здрасте вам, пожалте пирогов и гуся лапчатого половинку откушать? Отвечай, старуха, кто другую половину гуся съел? Или тебе ее с дачи Кощеевой прислали? И вообще, как вас называть? Какое, короче, у вас звание? - Звание у меня старший батальонный комиссар, оно к подполковнику приравнивается. Но получила я его не в шарашке Кощея, а во время обороны города Киева. А полгуся, полгуся съел... - Это я съел полгуся, - раздался сзади знакомый голос.