Часть третья.
1.
Кощей сидел в кресле, страшными своими костистыми дланями обхватив корзину с ядреной репой. Помутившиеся его глаза, глаза Ивана Грозного, обхватившего только что убитого сына, страшно смотрели на Екатерину Федоровну, смотрели на бывшую жену, пришедшую за расплатой. Та же смотрела на него, как на гадину, которую предстоит раздавить. Которую можно раздавить, лишь преодолев брезгливость. Не сумев ее преодолеть, женщина села напротив. Кощей сжал корзину сильнее. Ивовые прутья хрустнули. - Я дам тебе репы,- плаксиво сказал Кощей. - Одну... Ведьма покачала головой: - Репы мне не нужно. Мне нужен ты. Двусмысленность фразы разжала руки злодея. - Я? Я нужен тебе?! Екатерина Федоровна улыбнулась. Нечаянная двусмысленность фразы ее тронула. Она задумалась. Нужен ли ей Кощей? Вгляделась. Увидела шрам на щеке. Он появился семьдесят лет назад. Лунной ночью, когда они, молодые и влюбленные, мялись в подворотне, их окружили уличные хулиганы. И Кощей с ними отчаянно дрался, и победил. Екатерина Федоровна вспомнила чувства, приподнявшие ее к небу, сделавшие ее невероятно счастливой, чувства, влившиеся в нее сладостным потоком, когда он, радостный, сильный, победивший, подошел к ней, опустился торжественно на одно колено и предложил стать его супругой. А она, не ответив, присела рядом, приложила губы к ранке, оставленной кастетом. Да, приложила губы к ранке... Екатерина Федоровна прикрыла глаза. Прикрыла глаза, почувствовав во рту вкус крови, услышав будоражащий запах разгоряченного мужского тела, подсознанием увидев щетину, настойчиво царапавшую нежный ее девичий подбородок. Корзина вывалилась из рук Кощея. Репа рассыпалась. - Катя... - заплакал он. - Катя, зачем мы жили?.. Зачем мы живем?.. Они задумались. Кощей увидел себя молодого, охваченного идеей сделать человека независимым от природы, от дяди Сэма, от химического оружия, от ядерной бомбы, от озонных дыр, от всемирного потепления. Он вспомнил, как бежал от молоденькой своей жены, чтобы подумать в одиночестве о возможности клонирования верблюдов, как опустил глаза, когда Гавриил Григорьевич предложил ему выбрать науку или 57-ю статью на пару с Катей... Катя увидела отца. Вспомнила, как он говорил перед смертью, что убийство злодея - это все равно убийство, и потому не надо их убивать, а надо делать так, чтобы дети вырастали в любви, и тогда злодеев не нужно будет искоренять. Она вспомнила, как, любя Коленьку Кощеева, она продолжала чувствовать свое «предназначение», и потому в сердце ее места для любви не хватило, и часть ее не уместилась, и ее неполной любви не хватило, чтобы удержать глаза Коли. И он опустил их, он ушел. Вспомнив это, они посмотрели друг на друга, и глаза их соединились невидимой артерией. - Давай, вернемся? - сказал он. - Куда? В прошлое? - Да. - Это невозможно, Коля. Глаза его засверкали. - Возможно. - Можно вернуться на семьдесят лет назад? - Нет. На семьдесят лет назад вернуться нельзя. Да и зачем нам Берия? - Я тебя не понимаю... - Мы вернемся на миллионы лет назад. Мы вернемся и все повторим... - Ты все-таки сумасшедший. Но это блеску твоих глаз, такому знакомому, я верю. Он никогда меня не обманывал. - Ну так пошли? - Пошли. Они направились к двери.