Прошло два дня. Максим возвращался домой обычным маршрутом и, пройдя под мостом, увидел у "теремка" двоих. "Охотники" - сразу подумалось. Тот, кто к нему шагнул, - лопоухий, лохматый, небритый, - выглядел неряшливо. Его подельником выступала женщина. Она стояла у клумбы с цветами, что близ ступенек, и наблюдала за действиями компаньона. Максим пригляделся. Та самая, что повстречалась с ним однажды утром. Он походя оглядел ее и неодобрительно хмыкнул. Взгляд мутный, отсутствующий, волосы нечёсаные; лицо одутловатое, испитое и помятое, как и ее видавшие виды джинсы и давно не стираная блузка. Остальные детали Максим рассмотреть не успел и, предугадав события, стал думать, в каком же кармане у него пятерка. А что она есть - он был уверен.
Небритый со слегка виноватым видом подошел.
- Слышь, друг, выручи... рублишко или два...
Максим усмехнулся:
- А чего не больше, все равно не хватит.
Мужичок кисло растянул губы:
- Ты уж извини, тут, понимаешь, такое дело... Опохмелиться надо, а никак не наскребешь...
- Святое дело, - понимающе кивнул Максим.
- Еще как святое-то! Выручи, земляк, а?
Максим без колебаний вынул из кармана пятерку, протянул "земляку":
- Держи. Не обессудь, чем богат...
- Да ты что! - обрадовавшись, воскликнул мужичок. - Да мне тут полчаса еще по меди собирать... Еще не допросишься, все только морды воротят, полтинника не выпросишь... А ты, я вижу, свой парень. Спасибо, друг, не забуду.
- Да ладно, - махнул рукой Максим, - деньги тоже...
- А может, того... с нами... третьим? - неожиданно предложил лопоухий, видимо, растроганный до глубины души.
- С кем это - с вами?
- А вон Маринка стоит, у клумбы дожидается, - мужичок обернулся, кивнул на компаньонку.
Та, поймав на себе чужой взгляд, изобразила что-то вроде неловкости, переступила с ноги на ногу, потом еще раз, потупилась, вновь подняла голову и стала бессмысленно озираться по сторонам.
Максим присмотрелся к ней. Джинсы и блузку точно трактор переехал, по всему видно - вернулся, чтобы добавить, ну а что касается лица... так себе. Но не дашь сразу оценку: на нем отсутствует помада и то, что должно напоминать тени, тушь и пудру; к тому же, оно наглядно отражает последствия трех или четырехдневного запоя с бессонными ночами...
Подруге небритого наконец надоело вертеться по сторонам, и она мутным взором уставилась на дружка. Потом на прохожего. Что за проблемы они там решают? Пора бы уж тому, в лиловой рубашке, катиться дальше, а то вылупился...
Видимо, именно так Максим и понял ее, потому что отвел взгляд, поправил сползшую с плеча сумку и ответил лопоухому на его предложение:
- Извини, в другой раз.
Тот проследил за этим взглядом в сторону клумбы и истолковал его по-своему:
- Да ты что, Маринка же своя в корень, не тушуйся. Тоже "болеет"... Да она много не выпьет.
Но Максим помотал головой:
- Нет. Тороплюсь.
- Ну, как хочешь, - протянул мужичок и добавил еще: - Спасибо!
Максим пошел не оглядываясь и не зная, что эта помятая и потрепанная с любопытством глядит ему вслед.
Когда собутыльник подошел, она спросила:
- Долго же ты с ним бубнил. Что за тип?
- Не знаю, - пожал плечами приятель и заулыбался: - Пятерку дал! Неслыханная удача.
А Максим шел и думал о той, что для этого бомжа была "своя в корень". Что его привлекло в ней, почему он так долго не мог оторвать от нее взгляда, хотя, кажется, и глядеть-то противно на такую "арахну"? И вдруг его осенило: ее волосы! Светлые, слегка вьющиеся, не стриженные...
Утром, когда Максим шел на работу - ирония судьбы или происки дьявола! - но на проезжей части, близ все того же "теремка", он снова повстречался со вчерашней подружкой небритого мужичка. Правда, того уже не было, отсыпался, видимо, где-нибудь или был "на охоте". И все же "стрелков" было двое. Второй была подруга - пониже ростом, пополнее, намазюканная и в юбчонке, кончившейся, не успев начаться.
Максим покачал головой: надо же, везет на встречу. Опять она. Может, нарочно подстроила, знала, что пройдет здесь? Бабий ум догадлив, на всякие хитрости повадлив.
Как пройти? Сказать что, улыбнуться, кивнуть?.. Все одно ведь в лоб идет, не свернешь, поздно уже: глядят обе во все глаза."Да больно надо, вот еще - приветствовать! Подруга, тоже мне" - подумал Максим и с независимым видом хотел было пройти мимо, но неожиданно та, которую вчера лопоухий назвал Мариной, негромко произнесла в двух шагах:
- Привет!
Максим повернулся. Ему сказала, кому же еще, вон как глядит, глаз не сводит. Он поневоле присмотрелся к новой "знакомой". Наряд уже не тот, вчерашним и не пахнет. Да и по глазам не похоже, чтобы была навеселе или, напротив, зла на весь мир. Волей-неволей улыбнулся и, остановившись, кивнул:
- Привет...
И тут же самому себе задал вопрос: ну, чего стал? Просили, что ли? Шел бы и шел себе... Но было поздно, уже стоял рядом. Не уйдешь ведь демонстративно, раз остановился.