Лягуха от слова ласкового, визжа, на руки к Ивану запрыгнула да и принялась лизать его в обе щеки. Завалился назад Царевич под тяжестью туши лягухиной, ударился всем телом могучим богатырским о дерево. Тут что-то заскрежетало, зазвенело в кроне дубовой. Как вдруг сверху нежданно-негаданно упал ящик стеклянный.
- Вот те раз, - удивился Иван.
Ящик стеклом разлетелся вдребезги, а из него заяц серый выскочил.
- Вот те два, - только и успел сказать Царевич.
И только серый бежать удумал, да не тут то было. Лягуха резвее оказалась. Хвать зайца за хвост. А тот в миг в утку оборотился.
- Вот те три.
Утка только взлетать, оторваться думала, но не ведала, что бородавчатая шибко прыгать умеет. Сиганула лягуха высоко, да и ухватила пернатую за крыло. А тут 'бац' - исчезла утка, будто вовсе не было. А сорвалось долу нечто белое, ударилось о землю-матушку и вмиг испарилось.
Иван поморгал глазами, ухватил меч покрепче, да и говорит:
- Чертовщина какая-то! Никак дуб дурманит. Василиса, хват проказить. Давай-ка в ступу! Да поторапливайся! Лететь пора!
Но лягуха и не думала слушаться, уселась наземь, да расквакалась:
- Ква, ква, ква!
- Чего еще? - встревожился молодец.
- Ква!
Догадался Царевич, что неспроста Василиса квакает, а зовет его. Подошел он к бородавчатой и видит, - лежит меж камней иголка золотая, ушко все узорами украшено.
- Ух ты! Красота-то какая! Да тут, видать, целый клад под дубом зарыт, надобно потом будет наведаться. Как девицей обернешься, вышивать этой иголочкой будешь, - молвил Иван и довольный заколол иголку в полу кафтана своего.
Бережно уложил молодец меч-кладенец на дно ступы деревянной да воскликнул:
- А теперь к Кощею! С таким то мечом - все нипочем!
Синей скатертью раскинулось море широкое. В третий раз выглянуло солнце ясное и осветило буйные волны, покуда вдалече не показались меж скал мрачные стены замка Кощеева. Острым шпилем вспарывала свод небесный главная черная башня. Верхушку ее кольцом каменным венчала площадка наблюдательная с перилами резными тонкими. На нее и посадил Иван мухонизм летучий. Схватил в руки молодец меч великий да поспешил вниз по лестнице крученой. Не сумел Иван приневолить лягуху обождать у ступы, так и увязалась бородавчатая вслед за ним хвостом зеленым. Вывели ступени Царевича к коридору длиннющему. А в конце оного створы высокие показалися, шипами густо покрытые. На удачу одна из них приоткрыта оказалася. Не успел Иван и поразмыслить, как лягуха шмыг туда, тут след пропал. Отвернул Царевич дверь кованную, приложил силу недюжинную да следом вошел. Очутился молодец в зале размеров невиданных. Своды величественные во мраке холодном тонут. Стены, что уголь черные. А по оным узоры из белой кости с золотыми нитями выведены. Вдоль стен колонны необхватные в ряды выстроены. А меж ними странность малая - веревки с костяшками рыбными развешаны. Разглядел Иван посреди зала два трона резных. Черным ковром по мрамору белому через всю залу к ним дорожка устелена. А на троне одном сам Кощей Бессмертный сидит, лысина так и блестит. Но не это смутило молодца, а то, что со трона второго, что помельче будет, девица, красоты невиданной поднялась да навстречу ему направилась. Возликовал Иван, возрадовался: 'Свершилось чудо великое! Эх, права была баб-Яга! Хорошо, что лягуху с собой взял. Оборотилась, в девицу, моя Василисушка!'. Кинулся Иван к красавице жене, протянул к ней ручки свои:
- Скорее, Василисушка! Укройся быстрее, покамест я с Кощеем проклятым разделаюсь! Навек отучу паганца чужих невест в лягух болотных оборачивать! - прокричал Иван и поцеловал красавицу в губы алые. Затем отстранил он рукою твердой в сторонку молодуху обомлевшую, поднял над головою меч-кладене да и двинулся на Кощея, кой в то время медленно с трона костяного подымался с лысиной, аки бурак, красной. Опомнилась тут Василиса да ухватила Ивана за рукав.
- Стой, Иван! - воскликнула визгливо красавица так, что уши заложило у обоих супротивников. - Нельзя Кощея губить!
- Ха! Не боись, милая! Известно мне давно, где его смерть хоронится, - подмигнул Иван девице да зашептал той на ушко розовое намерения свои. - ...Увидишь сейчас, каким он бессмертным окажется!
Василиса вдруг раскраснелась вся, глаза вытаращила. Уж, Иван грешным делом заподозрил, было, что опять краса в лягуху превращается. А та загородила собой трон с Кощеем Бессмертным да как завизжит. Рыбные скелетики на веревках мельницей завертелись.
- Даже не смей, дурень! Я тебе сама сейчас все поотрываю!