— Жертва приемлема и угодна!
И жертвоприношение свершилось. А жертвой стал заранее одурманенный человек. Тело его присыпали ячменем и омыли красным вином.
Из толпы выступил рослый силач крестьянского обличья. Это был Арбок Перч. Он попытался разглядеть жертву. Ему показалось, что хетт, свершивший жертвоприношение, и преступник, приведший в Нерик хеттского верховного военачальника Нуанза Вараша и тем ставший причиной падения славного города, — одно лицо. Он не сомневался в этом, и кровь ударила ему в голову.
— Э-эй, армяне! — крикнул Арбок Перч в ярости. — Хетты принесли в жертву человека. Не барашка, а человека! Вы слышите?! Здесь, в нашей обители, они совершили это святотатство!..
Толпа содрогнулась. Арбок Перч сорвал с себя накидку, и люди узнали его.
Он рванулся к хетту:
— Кто ты есть?
А хетт, словно не слыша вопроса, старался поплотнее прикрыть хитоном тело умерщвленной жертвы.
— Прочь, нечестивец! — заорал он. — Мы воздали должное богу Шанту. А если ты тоже из безбожников…
Арбок Перч вырвал у него хитон.
— Слушайте меня, армяне! Этот убийца хетт! Именно он разрушил наш Нерик!..
Толпа всколыхнулась. Откуда только взялось — у всех в руках вдруг оказались палки, камни.
Но тут неожиданно перед ними предстал Арванд Бихуни и занес свой тяжелый посох над Арбок Перчем:
— Ты жалкий смутьян и безбожник! Прочь отсюда!
Арбок Перч выхватил у хеттского жреца завернутую в баранью шкуру голову жертвы, которую тот намеревался тайно вынести, и показал толпе.
— Вот, смотрите! Люди, это голова несчастной жертвы! Смотрите!..
Армяне кинулись на хеттов. Те вместе с армянскими жрецами подались в глубь храма. Скопцы набросились было на Арбок Перча и стали душить его, но он успел выхватить меч из ножен, и скопцы отпрянули.
— Бейте убийц, люди! — крикнул Арбок Перч и стал одной рукой направо-налево крушить жрецов, в другой он держал злополучную голову.
Толпа уже всею силой и мощью атаковала храм. А Арбок Перч тем временем скрылся…
Стемнело. Площадь постепенно опустела. Жрецы извлекли из тайников поверженных идолов, то немногое, что от них уцелело, и установили у входа в храм.
Арванд Бихуни в одиночестве молился в полуразрушенном и разграбленном храме. Вдоль всей стены тянулась процессия каменных богов. Арванд Бихуни молился, а душу рвал страх. Откуда взялся этот разбойничий предводитель?.. И куда он подевался с головою жертвы?..
Верховный жрец поднялся с колен и, тяжело ступая, направился в усыпальницу, где покоились почитаемые святыми жрецы.
На одной из плит лежал прорицатель Чермак. Арванд Бихуни смиренно поклонился ему.
— Вставай, святой человек, превеликий прорицатель Чермак. Подымайся, ты необходим мне в этот трудный час. Я хочу знать, что меня ждет.
Тот неспешно поднялся, снял с себя власяницу, скинул шапку, сдернул с лица маску и надменно спросил:
— Что именно ты хочешь знать, лживый человек?
Великий жрец побледнел. Перед ним стоял вовсе не Чермак, а тот самый хетт, который принес в жертву человека, скрываемого под бараньей шкурой. Арванд Бихуни своею ладонью прикрыл ему рот.
— Никто не должен знать, что ты здесь!..
Всю ночь Арванд Бихуни провел с ним наедине.
Арбок Перч шел в сторону Арджо Арича. Под мышкой он нес завернутую голову убиенной жертвы.
Ночь настигла его в глубоком ущелье. Прошел еще немного и наконец приметил мелькающий под развесистой орешиной слабый огонек. Он знал: это маслобойня. Подошел, постучал в плотно затворенную дверь. Звякнула щеколда, и дверь подалась. На пороге показался светлобородый, совсем еще молодой человек.
— Гость от бога, входи, — пригласил он и тут же засветился радостью. — О Арбок Перч, входи, брат, входи. Какого бога благодарить, что привел тебя сюда, а?
Они вошли в помещение.
— Значит, жив ты, Арбок Перч? А говорили, что верховный жрец Арванд Бихуни убил тебя?..
— Руки у него коротки.
— Благословение огню и воде за то, что ты жив! Ведь уж сколько раз прошел сквозь огонь и воду.
Арбок Перч бережно положил сверток к стене и сел на мешок, туго набитый кунжутным семенем.
— Жив-здоров, брат?
— Вот только уверенности нет, — сказал хозяин дома, — что не сегодня завтра боги не утянут меня в свои объятия. Оно и пошел бы, да вдруг встречу в лесу кабана… Ну да ладно, что на роду написано…
Он придвинул к гостю столик на низких ножках. Тут же появился юноша. Принес ячменную лепешку, еще горячую, и кружку солодового пива.
— Угощайся, Арбок Перч, — предложил хозяин дома. — Да помогут боги каждому из нас прожить до своего часа. Бери, ешь.