Арванд Бихуни взмолился:
— Пусть будет по-вашему! Пусть будет…
Выйдя из храма, он почувствовал, что теряет сознание. С трудом опустился на ступеньку и обхватил руками свою горемычную голову.
Сыновья родоначальника Андзева были очень похожи друг на друга. Хорошо обученные воинскому делу, умные, они — Каранни это видел — были довольны, что удостоились чести служить в войске престолонаследника.
Братья вкушали жертвенное мясо, стоя лицом к востоку. Поевши, они омывались водой из моря Наири, которую везли с собой в бурдюках. Везли они еще дочерна усохшую женщину, которая денно и нощно поддерживала огонь в лампаде. Прежде чем поесть-попить да морскою водою омыться, братья истово молились Мажан-Арамазду, не уставая восклицать: «Блажен тот, кто родился на берегу Евфрата!» Они жили мечтой хоть раз искупаться в водах этой реки. И не уставали благословлять Каранни за то, что взял их с собой. Иначе сидели бы взаперти в отчем доме. А теперь перед ними такая необозримая ширь, такая радость…
Каш Бихуни вместе с родоначальниками Баз Артимом, Мариашем и Арташашем днями и ночами муштровал новобранцев. Редко когда позволял он себе соснуть час-другой. Был вездесущ. Облазил все закоулки Вастуракана. Пробирался даже по недоступным кручам в твердыни и крепости на склонах гор Афафа и Кордук, изучал местность, измерял дороги. И потом все в подробностях докладывал престолонаследнику.
— У нас достаточно воинской силы, божественный, — говорил он Каранни, — но она, к сожалению, разрознена. Нет единства.
Каранни уже начал объединять большие и малые воинские соединения, подобрал и назначил военачальника из сыновей родоначальников и знати, приказом определил им сохранять единство и постоянно держать связь непосредственно с ним.
Вперед продвигались не спеша. Весна постепенно вступала в свои права, дороги подсыхали, полноводными делались реки. И Каранни особенно заботило, как они одолеют бурные потоки при переправе, как одолеют горные перевалы. Необходимо связать все города Хайасы хорошими дорогами.
Прошли близ истока реки Тигр, по земле армянского рода Амардер. О нем, об этом роде, очень много необычного порассказали сыновья Андзева. Амардеры заживо хоронили вместе с умершими мужьями из своего рода их жен. Если же покойный не был женат, многие из женщин добровольно вызывались быть похороненными в одной с ним могиле, потому что, по преданию, это было для них верной дорогой в небеса.
Каранни повелел прекратить отправление столь чудовищного обряда и не сметь больше хоронить живых женщин.
Дальше путь их пролегал через земли арамейцев, селившихся между Аравийским морем и морем Наири. Здесь перед престолонаследником предстал старец-армянин с многочисленными своими потомками. Все они были полураздеты и очень испуганы с виду.
— Сожги меня и моих внуков в огне, царь наш! Или мечом своим поруби нас!
— Но за что? — удивленно воскликнул Каранни. — Почему я должен так поступить?
— Для таких, как мы, жизнь в твоем царстве страшнее смерти. Мы землепашцы, а хлеба не имеем. Нас обирают и родоначальник, и твои жрецы. Изо рта кусок вырывают. И ты свое забираешь и боги, которых видимо-невидимо. Вот нам ничего и не остается. Жить невозможно, государь наш…
Каранни, обозленный, рванул вперед, и войско тронулось за ним. Проклятия старца раздавались им вослед. Царевич дал понять Каш Бихуни, чтоб убрал этого безумца. Старика забили насмерть, а ребятишки в страхе разбежались. В душе у Каранни не пробудилось ни боли, ни сострадания. Прикончить нищего — все одно что вознаградить его, считал царевич. Вон луна, каждый месяц она иссякает и умирает, а потом вновь нарождается…
Каш Бихуни вернулся в строй и поравнялся с престолонаследником.
— Что сталось с ребятней? — спросил Каранни.
— Они разбежались.
— Напрасно ты допустил это. Надо было пристроить при храмах, пусть бы вырастили из них воинов.
— Слишком много таких, божественный, голодных и бездомных.
— Если хотят сытно есть, пусть поступают на воинскую службу. Всех приму. Понял, брат мой, верховный военачальник?
— Понял, божественный, — кивнул Каш Бихуни. — Понял.
Во владениях рода Арцивуни остановились на три дня передохнуть. Каранни приказал допускать к нему из числа собравшихся вокруг лагеря сельчан только тех, кто просится на службу в его войско. Остальных велел разогнать.
Люди из рода Арцивуни носили одежду из льна, а сверху безрукавки из козлиных шкур. Пояса у них были плетенные из прутьев. О Мажан-Арамазде они не ведали и поклонялись только орлу. Соседствующий с ними род Арберанов исчислял свое происхождение от бога Ара и был значительно беднее. Оба этих рода пребывали в постоянной вражде. Каранни строго наказал их родоначальников, объявил, что объединяет два рода, и княжить у них повелел сыновьям Андзева.