Юг страны хайасов, землю Митани, населяют племена хурритов. Мари-Луйс получает дары от старшей жены их царя, трон которого в городе Вашугане, что на берегу реки Хабур. Хурриты утверждают, что они тоже армяне.
— Подъезжаем, божественная!..
Царица очнулась от дум. Она уже на подступах к городу-крепости Нерику. Мари-Луйс хочет оттуда разведать, какова ратная сила Мурсилиса.
Над горными кручами то и дело сверкают молнии. Бог Шант[1] этими огненными сигналами требует жертв. Чтобы унять его гнев, надо отдать ему дань. Боги, они такие, не ублажишь их, ничего и не получишь, даже самой малости. Омерзительны они…
— Подъезжаем, божественная!..
— О Таги-Усак, звезда моя путеводная, вечно ты тревожишь мне душу. Замолчи, слышишь, замолчи!
Вот и крепостные стены Нерика, а под ними кущи деревьев. Это именно здесь явился навстречу свадебному кортежу верховный военачальник царского войска Каш Бихуни, волоча за волосы юношу-раба, с намерением бросить его жертвой в священный огонь.
— Великий воин, отныне в нашей стране более никто из людей не должен быть приносим в жертву. Таково мое желание. Если хочешь, чтобы у меня, у супруги Каранни, было много сыновей, прекрати уничтожать людей. Я требую этого.
Каш Бихуни, низкорослый, седовласый человек, покорно склонился перед Мари-Луйс.
— Твоя воля священна, великая царица!
Жрецы, и особенно верховный жрец Арванд Бихуни, недовольно зароптали.
В Нерике верховный жрец окрасил ногти ей и Каранни и ввел их в храм.
— Да хранят вас боги! Будьте в радость друг другу.
Верховный жрец остался под сенью колышущихся ветвей деревьев гадать о том, чем обернется день грядущий…
…И вот снова вступает она в Нерик. Но одна, нет с ней Каранни.
Сопровождающие царицу придворные и слуги имеют отличительные знаки на одеждах. Арбок Перч умело правит колесницей и высоко держит царское знамя.
— Юноша, спасший меня от падения в бездну, — слышит он вдруг обращенное к себе слово царицы, — как тебя звать?
— Я Арбок Перч, царица, твой раб и нижайший слуга.
— Отныне ты свободный человек, Арбок Перч! — порешила царица. — Будешь командовать сотней моих воинов-телохранителей.
Арбок Перч бросился в ноги своей повелительнице:
— Да пребудут вечно с тобою боги, о великая царица!
Город раскинулся на берегу реки Тер Мадон, спускаясь по склону высокой горы. Стены, окружающие город, являют собой несуразные нагромождения разноцветных каменных глыб.
Прошли через единственные ворота в стене и поднялись вверх по горной тропе.
У въезда в город царицу встречали жрецы во главе с властителями Нерика. Они помогли ей сойти с колесницы на устланный цветистыми коврами помост, служанки бросились переобувать ее в золоченые коши[2]. Мамка незаметно для посторонних глаз осенила царицу своим амулетом, отгоняя от нее возможное зло и напасти. Жрецы воскурили смесь ладана с кардамоном. Вдохнув этот чудный аромат, царица даже чихнула.
Воздев руки к небу, Арванд Бихуни воскликнул:
— Боги милостивы к тебе, царица! Да даруют они тебе столько лет жизни, сколько листьев на деревьях в лесу, сколько перьев у птиц всей земли!..
Все двинулись по узкой мощеной улочке. Дома здесь круглые, как шатры, и наполовину врыты в землю, а входы у них как колодцы. И при каждом доме особые помещения для содержания скота. И еще сторожевые башни. К улице обращены глухие стены домов — без окон и дверей.
Перед царицей предстала группа певцов. У многих из них в руках были трехструнные инструменты, под звуки которых они хором пели протяжную величальную песню. К ним присоединился и Таги-Усак. Он пел громче других.