— Я не виноват! — опускаясь на колени, взмолился Арбок Перч. — Жрецы насильно упоили. Прости меня, всемилостивейшая!.. Что-нибудь случилось?
— Срочно закрой городские ворота! Смердит. Я чую заговор.
Властитель Нерика и военачальник удалились.
Мари-Луйс прислушивалась к городским шумам. Там явно что-то происходило. Может, хетты оказали сопротивление Арбок Перчу и властителю Нерика, когда те хотели закрыть городские ворота?..
А к храму Шанта все подходили и подходили люди царя Мурсилиса. Едва ли они прибыли только с целью жертвоприношения богу Шанту…
Царица вдруг почувствовала, что кто-то стоит за ее спиной. Обернулась — Таги-Усак. Он не выдержал ее тяжелого взгляда и опустил голову. «Зачем он явился?.. Ненавижу!» Неужели это правда? Неужели ненавидит?.. Если да, то почему так колотится сердце?.. Уж наверняка не от страха перед хеттами. В гневе кровь прилила к лицу — вот-вот брызнет. Дуги бровей сошлись у переносицы, ресницы как стрелы…
Когда ее невестой привезли в Куммаху и, окрасив ей волосы и ногти, повели в храм бога Псака[10], что расположен в провинции Тил, прорицатель Чермак бросил ей под ноги кости и спросил:
— Чего ты желаешь, женщина?
— Того, что предопределено судьбой.
— Говори прямо! — сердито глянув на нее, бросил прорицатель Чермак.
— В этом мире мало доброго и слишком много злого…
Жрецы провели ее в одну из келий, омыли там святой водой, умастили благовониями, окутали прозрачными тканями и сказали: «А теперь подари себя храму».
Она тем временем увидела в отсвете багряных лучей заходящего солнца кудрявого молодого мужчину и узнала в нем прорицателя Чермака, только переодетого. Спросила у жриц: «Кто это?» — «Душа бога Шанта, — ответили они ей. — Ты в своей невинности прежде должна принадлежать ему, а уж потом твоему супругу. Так предопределено богами». Она оттолкнула жриц и рванулась к ступеням, ведущим вон из кельи…
Вспомнив этот неприятный случай, она как бы увидела перед собой прорицателя Чермака. Захотелось ногтями вонзиться ему в глотку. Но видение исчезло. Перед ней стоял Таги-Усак. Что он хочет? Лицо желтое, как воск. В глазах влажный отблеск, какой бывает у бога Арега[11] на утренней заре раннею весной.
Уже в замужестве Мари-Луйс попросила царя-отца запретить во всех храмах лишать невест девственности. И царь Уганна исполнил ее желание…
Пришел властитель Нерика.
— С трудом удалось закрыть ворота. За ними осталось еще много паломников. Хеттские жрецы утверждают, что в жертву будет принесен человек.
Мари-Луйс приподняла полы своих обшитых серебряными украшениями одежд и, сопровождаемая легким перезвоном, вышла. Таги-Усак и властитель не знали, что делать — идти за ней или нет…
Ночью Мари-Луйс, переодетая, отправилась в храм бога Шанта повидать великого жреца Арванда Бихуни. С собой она взяла только Арбок Перча, велев ему переодеться женщиной, чтобы сошел на одну из жен властителя города.
Арванд Бихуни окружил себя и своих приближенных пышной роскошью. Мари-Луйс это неприятно удивило. Ведь служители богов должны быть воздержанны. Она пренебрегла ритуалом восславления богов при встрече с великим жрецом и с укором сказала:
— Одеяния твои слишком богаты, наместник богов. Ты разрядился, как завзятая щеголиха. Не к лицу это в твоем звании.
Великий жрец откинул полу златотканой одежды и показал, что под ней власяница да козья шкура.
— Вот, божественная, смотри. То, что сверху надето, это для прихожан, чтоб их завлечь, дабы верными были. А на теле власяница, чтоб богам угодным быть. Ведь всякое разумное существо двулико.
Да, кто-кто, а великий жрец бога Шанта истинно двулик.
В дверях показались жрицы-стражницы. Они низко поклонились, восклицая:
— О Мари-Луйс, приветствуем тебя!
— А как вы меня узнали, я же переодета?
— О Мари-Луйс, — еще настойчивее повторили они ее имя, — отойди от своей земной жизни, которая преходяща, как дым, присоединись к нам, чтобы вкусить от плода бессмертия!
— Я хочу иметь много детей и вырастить их.
— Это значит, ты хочешь привнести в мир новые грехи?..
На одной из жриц была головная повязка, на другой — несуразная хламида и войлочная обувь и на голове что-то тоже вроде повязки. Поверх всего было накинуто нечто, похожее на плащ с длинными рукавами. А виднеющиеся из-под низу штанины расписаны яркими птицами.
Арбок Перч приметил в дверях слепца. Тот сидел на камне у входа и словно бы дремал. Мари-Луйс сунула ему в ладонь кусочки серебра. Слепец пробормотал: