— Ничего нельзя поделать. А ты, если хочешь, можешь уйти, пока не поздно. Мне ваши люди не страшны, я готов им противостоять.
Прибыла Мари-Луйс. Вид у нее был мрачный и озабоченный. Ее сопровождали Таги-Усак, властитель Нерика с шестью своими братьями, с женой и дочерьми и двенадцать рабов.
На крыше храма появился жрец-хетт. Вознося молитву и размахивая окровавленной женской сорочкой, наброшенной на палицу, он громогласно возопил:
— Жертвоприношение свершилось! Исполнена воля бога Шанта!
Толпа на площади на миг словно онемела. Затем начали раздаваться отдельные голоса:
— А жертва подобающая?..
— Все свершилось по канону?..
Царицу забил озноб. Жрица была такая юная и такая кроткая, услужливая! Вспомнилось, как сияли ее глаза…
Окровавленная сорочка развевалась на ветру.
— А хетты, кажется, несмотря ни на что, принесли в жертву человека, великая царица? — проговорил Таги-Усак.
— Пусть тебе не кажется! — взъярилась Мари-Луйс. — Это был белый теленок. Я знаю!.. Белый и чистый. Боги приемлют только чистую жертву!..
Кама Вараш воздел руки к небу и заголосил:
— О бог Шант! Покровитель и благодетель наш! Угодное тебе свершилось! Вот!.. — и он поднял над собой голову принесенной в жертву девушки. — Вот, прими, наш бог!..
Мари-Луйс снова прошибло ознобом. Но душа невольно всколыхнулась торжествующей злобой. Забыв все, что двигало ею до этой минуты, она вскричала:
— Смотрите, армяне! Хетты принесли в жертву человека!.. Человека!..
И армяне ринулись туда, где стоял Кама Вараш.
— Покарать ослушников воли богоравной царицы нашей!..
— Покарать принесших в жертву человека!..
Хетты стали волнами приливать ближе и ближе к храму. А их жрецы все, как по команде, вдруг выхватили из-под жреческих своих хитонов скрываемые под ними мечи. И тут армяне поняли, что никакие это не жрецы, а самые настоящие хеттские воины, только переодетые для маскировки.
Неожиданно все окрест огласилось душераздирающим криком:
— Это голова моей дочери!..
Кричал Минай, медник, а теперь и оружейник, отец Нуар. Он выхватил меч из ножен и тоже бросился туда, где стоял Кама Вараш. Хетты преградили ему путь. Минай тщетно пытался прорваться вперед и с отчаянием все повторял:
— Будьте прокляты, о боги!..
Площадь бушевала. Армяне-ремесленники заволновались.
— Да что же это творится?..
— Дочь Миная принесена хеттами в жертву!..
— Бейте хеттов! Бейте!..
Армяне группами и в одиночку ринулись на хеттов. А из храма тем временем выплеснулись новые массы вооруженных хеттов. Там и тут разгорались стычки.
Мари-Луйс едва сдерживала рыдания. Она горько раскаивалась, проклиная себя за слабость, за то, что допустила жертвоприношение человека. Что теперь будет?!
Властитель Нерика потянул ее за руку:
— Надо уходить! Оставаться здесь опасно!..
Мари-Луйс выхватила из-за пояса свой маленький нож.
— Крушите хеттов, армяне! Не давай им пощады!..
На площади уже развернулся настоящий бой. Мари-Луйс рвалась туда. В ней словно бес взыграл, душа ее жаждала испытания мученичеством.
Хеттов становилось все больше и больше. Но вот подоспел и Арбок Перч со своим отрядом.
Таги-Усак решительно потянул царицу к себе.
— Иди за мной! — крикнул он.
Мари-Луйс и не подумала подчиниться ему. Тогда Таги-Усак сорвал с себя плащ, накрыл ее с головой, цепко и сильно, как обручем, охватил одной рукой и взвалил на себя, а другою, в которой был меч, стал расчищать путь перед собой. Несколько воинов из телохранителей царицы помогали ему. Они прорывались к дому властителя Нерика.
Военачальник хеттов Нуанза Вараш между тем, держа над собой герб Нерика — медвежью голову, намалеванную на дощатом щите, — орал во всю глотку:
— Отныне он наш! Нерик наш! И храм бога Шанта наш! Слава царю-солнцу Мурсилису! Слава!..
Рядом с ним стоял Аванд Бихуни. Вынув из мешка окровавленную одежду принесенной в жертву девушки, он протянул ее Нуанза Варашу и проговорил:
— Плати за жертву, верховный военачальник!.. Не мои бы старания, не видать бы тебе неба над Нериком. Плати обещанное.
Нуанза Вараш зло отпихнул от себя окровавленную одежду.
— Скажи лучше, где армянская царица, красавица Мари-Луйс? Ты ведь обещал доставить ее мне. Где она?
— И она будет в твоих руках, славный победитель, — пообещал Арванд Бихуни. — Все въезды и выезды города охраняются надежными людьми. Рано или поздно она будет у твоих ног.
Хеттские войска безжалостно вырезали нерикских армян.