Выбрать главу

— Теперь вы должны сделать выбор, — сказал вор. — По собственной воле или нет вы можете зайти в воду. Я останусь в лодке и прослежу, чтобы вы не вышли обратно.

Он толкнул цепь, лежащую у его ног, она звякнула и Аттолия опустила глаза. Цепь была в пять или шесть футов длиной с двумя крюками на конце. Она представила, как эти крюки запутаются в складках ее одежды, как вор выбросит прикрепленное к цепи ядро за борт, заставляя ее погружаться в воду все глубже и глубже.

Она бесстрастно посмотрела на Евгенидиса. Она считала, что он проделал слишком долгий путь, чтобы просто утопить ее, но нельзя было не учитывать, что в своей профессии он был чрезвычайно дотошен и привык продумывать все мелочи, чтобы быть уверенным в результате.

Он не пошевелился, но снова заговорил:

— Или вы сможете предложить мне нечто более интересное, чем держать вашу голову под водой до тех пор, пока из легких не выйдет весь воздух.

Аттолия представила, как она по собственной воле или нет вдохнет черную воду, но не смогла себе представить, что может заменить Евгенидису жажду мести. Это было все, о чем она мечтала бы на его месте.

— Я хочу стать царем Аттолии, — сказал он.

Царица моргнула. Она окинула взглядом маленькую гавань и откашлялась, прежде чем заговорить.

— Ты привез меня сюда и спрятал за камнями свидетелей, чтобы я перед смертью объявила тебя своим наследником?

— Я не собираюсь становиться вашим наследником, — сказал вор.

— Тогда кем? — спросила Аттолия.

— Для мужчины существует очень простой способ стать царем, — ответил Евгенидис и приготовился ждать, когда она поймет, что именно он предложил.

Аттолия уставилась на него.

— Ты хочешь жениться на мне? — недоверчиво спросила она.

— Если вам неприятно выходить замуж за однорукого мужчину, можете винить в этом только себя.

— И когда это ты дорос до мужчины? — спросила Аттолия, приподняв бровь; в ее голосе звучал неприкрытый сарказм.

Евгенидис не попался на ее удочку.

— Это ваш выбор, Ваше Величество, — тихо сказал он.

— А если я решу умереть здесь?

Единственным ответом был плеск воды о дно лодки и шепот волн у подножия скал.

Наконец Евгенидис заговорил:

— Тогда в Аттолии разразится гражданская война, и придут мидяне. Они буду править Аттолией и Сунисом, а Эддис отступит в горы.

— Эддис не выживет без торговли Суниса и Аттолии. Вы не прокормите себя. Если твоя царица разрушит Аттолию, она разрушит собственную страну.

— У нее есть пираты.

Царица снова оглядела гавань, прекрасно понимая, насколько полезной она могла оказаться для страны, не имеющей собственного флота.

— Очень остроумно с ее стороны. Конечно, у нее есть пираты. Но сможет ли она управлять ими?

— Ну, достаточно, чтобы служить нашим целям. И достаточно, чтобы спасти Эддис от голода.

— Это только ваши ожидания.

Евгенидис пожал плечами.

— Эддис очень долго будет бедной страной, пока Мидию не вынудят уйти с этого берега, но Эддис будет существовать еще много лет после того, как с карты мира исчезнут и Аттолия и Сунис. Мы сможем закрепиться в горах.

— А если я решу не умирать?

— Тогда я провожу вас к моей царице, чтобы начать переговоры о брачном контракте. Армии Эддиса и Аттолии вместе смогут защититься от Мидии и принудить Сунис к миру.

— И ты будешь царем Аттолии?

— Да.

— А я стану тенью царицы?

— Вы будете править. Я не буду вмешиваться, но вы примете эддисийских советников.

— И буду наблюдать, как моя обескровленная страна платит дань Эддису, казна пустеет, налоги поднимаются, крестьян продают в рабство, а бароны снова становятся истинными правителями страны, свободными творить, что им заблагорассудится?

— Вы беспокоитесь о своем народе, — спросил Евгенидис, — как добрая царица, да?