После любви, когда они, утомленные, пролежали в безмолвии довольно долго, Гарик взял ее за руку:
– В этой жизни, девочка, нужно быть очень сильным. – Он сжал ее пальцы. – Иначе тебя растопчут. Но ты не просто красивая и сексуальная, ты и есть сильная. Мне это нравится. Это качество и будет твоим спасительным козырем, даже если мир станет рушиться вокруг.
Следующий день Рита провела на работе, в «Платформе», дописывала пару материалов. Во второй половине дня, когда все сделала, она позвонила Гарику – он трубку не взял. Рита вызвала такси и поехала в отель. Когда она направлялась к лифту, ее перехватил высокий администратор с аккуратной залысиной и маслеными глазами, мимо которого, в темных очках, гордо вздернув подбородок, она так часто проходила в сопровождении супермена из пентхауса.
– Простите, кажется, вас зовут Рита? – нарочито вежливо спросил он.
– Да, – остановилась она. – А в чем дело?
– Вы в «111-й» номер?
– Разумеется, вы же знаете, где я живу.
– Простите, конечно, знаю. – Он многозначительно произносил эти слова, так и буровя ее взглядом. – Но наш постоялец съехал.
– Как это съехал? – не сразу поняла Рита.
– Уехал в Москву. Странно, что он вам не сказал сам. Господин Зверев очень торопился.
– Какой господин?
– Как это какой, девушка? Григорий Зверев, с кем вы имели радость общаться последние два месяца.
Рита непроизвольно нахмурилась: она даже не знала его фамилии. Но им и не нужны были фамилии. Зачем? Хватало имен, чтобы один мог окликнуть другого, хватало тел и неуемного желания. Все остальное – лишнее.
– Его вызвало начальство – срочно перебрасывают на другой объект, куда-то за Урал.
Губы Риты непроизвольно дрогнули:
– За Урал?
– Да.
И опять у нее закружилась голова, как в день знакомства с Гариком. Только теперь волна горечи всколыхнулась в груди и дошла до самого горла, встав комом.
– То есть он не вернется? – едва проглотив слюну, пролепетала она.
– Нет, – отрицательно и снисходительно покачал лысой головой администратор. – Увы. Но для вас он оставил подарок и письмо. Идемте.
Она последовала за ним. Администратор вошел в просторную конторку. Там, в целлофановом пакете, был упакован гигантский плюшевый осел с золотой цепью через шею и медалью с надписью: «Иа». Администратор вынес осла девушке, положил его бочком в кресло.
– По-моему, очень трогательно, – кивнул он на игрушку.
– А где письмо? – спросила Рита.
– В пакете, – ответил заботливый администратор, приоткрыл пакет и достал сложенный листок.
Оно не было запечатано – мог прочитать любой. Рита развернула бумагу. Там было несколько наспех выведенных строк: «Прощай, будь умницей. Спасибо за проведенное время. И помни: ты – сильная».
Голова у Риты все еще кружилась.
– Вы, конечно, меня простите, мадемуазель…
Обращение покоробило, но она не подала виду.
– Говорите.
– Это очень личное.
– Да говорите же.
– У нас то и дело появляются очень серьезные постояльцы, – вкрадчиво зашептал администратор. – Мужчины, – уточнил он. – Как правило, у них есть потребности. Например, провести время с интересными дамами. Вы можете оставить мне телефон, и я позвоню вам.
– Что? – не поняла она.
– Вы слышали, – утвердительно кивнул он. – На вашем Звереве свет клином не сошелся.
Краска бросилась Рите в лицо.
– И кто я, по-вашему?
Администратор пожал плечами:
– Каждый волен зарабатывать так, как ему заблагорассудится.
Слушая, Рита автоматически кивала.
– Вы все сказали?
– Пожалуй, что да. Так дать вам мой телефон? В этот штат попасть не так уж и легко, девушка, – самодовольно предупредил он. – Надо сначала пройти кастинг. Я лично отбираю претенденток. Но с вами, думаю, проблем не будет.
– Еще как будет. Трахни этого осла, дяденька, в его мохнатую жопу. – Рита схватила с кресла и сунула гигантское плюшевое животное в руки обалдевшему администратору. – Проведи кастинг. Отбери претендента. Может, полегчает, скотина.
Она опрометью выскочила из отеля, в котором провела столько упоительных дней и ночей. Слезы катились по ее лицу, губы дрожали, подбородок ходил ходуном. Руки тряслись. Вот значит как с ней? Вот значит как?! Слова отца, брошенные в гневе, неожиданно вспыхнули в памяти: «Ведешь себя как публичная девка!»
«Ну и пусть», – твердила она, уходя прочь от зеркального синего небоскреба, по которому плыли голубые облака. Только один раз она оглянулась на вершину айсберга – ту самую лоджию, куда нагой и счастливой выходила каждое утро. Райские кущи в одно мгновение обратились адом. Ну и пусть! Да, она сильная и стерпит этот удар.