Я приземлилась из прошлого прямо на границе браконьеров и оборотней? Это просто невероятно!
– И не говори. Обе стороны хотят присвоить Салманду себе, там постоянно неспокойно, а на дне могут оказаться взрывчато опасные вещества... – как недавно Фамара, увлечённо рассказывала Эми, повернувшись вбок, чтобы поднести руки к кастрюле. Не вникая в её вдохновлённую речь, я наблюдала, как пар обдавал девушку теплом, и увидела, как его белёсые струи проходят сквозь ладони Эми. Зрелище в главной роли с кастрюлей вернуло меня к цели своего нахождения в столовой.
– Ростбифов не найдётся? – спросила. – Прости, что перебиваю, – добавила, осознав, что невольно начала говорить вместе с ней. А затем поняла, что приношу извинения той, чья опасная магия не даёт покоя никому.
– Конечно, найдутся. А свежего картофеля не желаете, госпожа? – Эми, просунув руку за дверь для персонала, достала полетенце и взяла кастрюлю, показав мне. В ещё бурлящей воде скакали, прыгая друг на друга, молодые картофелины.
– Как гарнир, хорошо, – согласилась я. – Жду четыре порции картофеля с ростбифом, – вспомнив ещё одну деталь, добавила: – И приправу запакуйте, пожалуйста, на четверых.
Эми скрылась за дверью вместе с кастрюлей, а я со вздохом опёрлась на витрину.
Глава 12. Часть 3
Ларимар– Но я вполне могу организовать дело и сейчас, – продолжил, обратив к себе любопытствующие взгляды. – Зелье против взлома памяти. Если не ошибаюсь, вы уже давали мне этот рецепт, поэтому напомнить будет несложно, – дружелюбно улыбнулся, как бы ненароком обнажив свои зубы.– Конечно, господин, – немедленно завозилась Фамара. – Подайте ручку, Шароуль, – обернулась она к лекарю.– Держите, господин, – ответила студентка. Мне протянули бумажку, наспех исписанную скачущими по строкам буквами. Шароуль заглянул мне через плечо, тоже рассматривая рецепт.Нас отвлекла открывшаяся дверь, и я сунул рецепт в карман. Сначала в дверном проёме показались поставленные друг на друга тарелки, следом в комнате загустился свежий, обдающий теплом аромат. И только после этого вошла сама Злата, не отрывая взгляда от возвышающихся тарелок.Я поднялся, аккуратно взяв одну тарелку и поставив её на письменный стол Фамары. Студентка нехотя отодвинулась, заодно сгребя в охапку и все свои бумаги. Шароуль тоже взял себе порцию картофеля и ростбифа, от которых шёл пар.– Приятного всем аппетита, – сообщила Злата, поставив оставшиеся две тарелки рядом и разложив в ряд четыре закрытых небольших упаковки. Оттуда же веяло густой солёностью, лёгкой пряностью и неуловимой сахаринкой.– Что нам мешает поесть в столовой? – рассуждала Злата, что до сих пор была на ногах: бережно раскладывала столовые приборы. – Фамара, такими темпами все твои бумаги будут заляпаны, – она словно призвала к разуму девушку.– У меня до сих пор много срочной работы, – обречённым, полным серьёзности голосом призналась Фамара. – Впрочем, с господином Шароулем дело будет идти гораздо быстрее, правда? – с надеждой повернулась она к лекарю. Тот кивнул.– Что ж, если вы не против, я понаблюдаю за вашим трудом, – заключил я. Злата наконец-то села с одной стороны стола, противоположной там, где расположились двое голодных работяг. Оглянувшись на диван, я всё-таки подтянул к себе простой деревянный стул и присел, расправив плечи.Трапеза особенно вдохновила меня. Пышущий бодростью и пылающий сочностью, ростбиф добавил мне энергии. Мягкий картофель таял прямо во рту, а приправа оставалась на языке густой каплей с хрустящей крупинкой сахара. Вкусы оказались настолько сильными, манящими, что у меня закралось подозрение. А не может ли это...– Злата, тебя не затруднит сходить в столовую ещё раз? Принеси, пожалуйста, яйца куреоборотней, сыр и молоко коровооборотницы, – попросил я. На лице девушки отразилось удивление, особенно на словах с двумя корнями. Давно не употребляла названия оборотнических продуктов? Если за время своего пребывания в Академии не в разговоре с кем-нибудь другим. А, кстати, где девушка находилась раньше и откуда родом? Почти безвозвратно погрузившись в вихрь основной заботы, я поражался своей забывчивости, особенно тем, как не расспросил её об этом.Может, потеряла родителей? Я посмотрел на Злату совсем иным взглядом.– ... Кому? – повторила она явно в очередной раз. Я– Студентке и лекарю, – ответил я, отчего Фамара и Шароуль одновременно подняли головы и вопросительно взглянули на меня. – Вы останетесь в этой комнате вдвоём, пока не приготовите Веританф. Я смотрю, у вас избыток занимательных бумаг. Там запросто отыщется рецепт этого снадобья, – продолжил я с решительностью.– Но господин, на приготовление уйдёт много времени, – возразила Фамара.– А для сбора ингредиентов, как обычно и происходит с большинством целебных снадобий, требуется выйти из Академии, – подхватил Шароуль. Два взгляда, в которых читалось яркое чувство несправедливости. Как досадно, упустил эту деталь. Неважно, разберусь – подумал, кивнув всё ещё удивлённой Злате на дверь. Развернувшись, девушка направилась к своей пустой тарелке, положила накрест столовые приборы и свои салфетки. Когда Злата потянулась к моей грязной посуде, я остановил её.