— Пока нет, но мы нашли наш пропавший разъезд. Все мертвы, а одного явно пытали. Скоро и виновников выловим — след есть.
— Тогда не стой столбом, действуй! Чем скорее она умрёт, тем быстрей ты станешь полноправным хозяином этой земли.
Чернявый, чуть с проседью, сухощавый мужчина с цепким взглядом помолчал, что-то хмыкнул сам себе, кивнул и удалился.
Спустя же минут двадцать внутрь зашла челядинка, с повязанным на голову платком. Принесла бельё для постели, начав аккуратно его перестилать. Что ни говори, а белое полотно из льна до сих пор было редкостью и стоило крайне недёшево! А потому обращались с постельным бельём всегда бережно, вовремя меняя и отстирывая, потому и не решалась женщина выгонять девку — не дело срываться сейчас на прислуге. Да и на чистом спать следующую ночь будет куда приятнее. Эта-то уже почти закончилась — рассвет в окне занимался.
Вдруг леди Мириэм уловила сзади какое-то движение, но повернуться или издать звук какой не успела — тонкое острое лезвие пронзило её спину слева, пробив сердце. А в угасающем сознании её отпечатались последние слышимые слова: «А ведь я и правда хотела тебе помочь. Жаль, что всё так вышло!». Едва успев узнать говорившую, женщина умерла, так и не отомстив за своего последнего сына.
Челядинка же уложила её на кровать, не вынимая кинжала (чтобы кровь не текла), закинула одеялом, простыней, и уже собиралась на выход, когда дверь отворилась, а внутрь вошёл всё тот же сухощавый мужчина.
— Мириэм, мы кое-что… Так, а ты кто?
— Никто, господин, просто помогала госпоже прилечь.
— Исчезни! Мириэм, ты спишь…? — мужчина подошёл к кровати, присев рядом, но бросив взгляд на безжизненные глаза женщины, вдруг вскочил обратно. — Мириэм! Мириэм, что с тобой?!
Откинув одеяло, он тотчас увидел торчавшую из спины рукоять, во все лёгкие заорав: «Измена! Тревога!» И тут же бросился на выход, в погоню за убийцей, проникшей в самое сердце их владений под видом горничной девки.
* * *
«Чёрт-чёрт-чёрт!!» — колотилась в моей голове тревожная мысль — «Так всё хорошо шло: нашла подходящую девку, оглушила, переоделась, даже прирезала эту стерву! И вдруг такой прокол…»
За моей спиной в огромном двухэтажном строении уже во всю разгорелся рёв тревоги. Колотили то ли в колокол, то ли в кусок стальной балки, отчего звон из внутреннего двора разносился по всей округе.
— Стой! Ты куда?! — какой-то старик, одетый как старший служка, попытался меня окликнуть.
— Госпожа приказала! Срочно! — крикнула я в ответ с абсолютной уверенностью в голосе, припустив пуще прежнего. Даже юбки пришлось подобрать, а то местные сарафаны были явно не для забегов. Сработало — старик только щёку почесал, и отстал.
К сожалению, не удалось всё провернуть глухой ночью, так как очень много времени ушло на банальное проникновение внутрь периметра, и поселение уже вовсю просыпалось. Свой маскхалат вместе с одеждой и частью брони мне пришлось припрятать недалеко от конюшни, где обихаживали лошадей дружинников, и где я повязала подходящую девчонку. Её как раз хотел один не в меру горячий юноша оприходовать, пусть та и не была на это согласна, без успеха отбиваясь. Ненавижу насильников! Не сдержалась — прирезала гада. Я могу понять, когда девочек добиваются уговорами, харизмой, да даже обманом или банальным подкупом деньгами. Но вот так, силой или шантажом…? Такого я ни одному мужчине не прощу!
— Дядька, дядька, беда! — так как мне было всего шестнадцать по земным меркам, то я легко могла сойти за обычную местную деваху, если конечно удавалось скрыть одеждами тренированную фигуру и мазали от оружия на ладонях, — Беда, дядька!
Подбежала я к конюшне и осёдланной каким-то воином лошади, отчётливо запыхавшись. Вроде как устала.
— Чё? — тот отвлёкся от коня, перестав поправлять подпругу, уставившись на меня непонимающим взглядом. Конюшие мужики вокруг тоже глядели ошалело, ведь ни одна девка не будет сама лезть к воинам лорда — на то и был расчёт.
— Убили тебя, дядь! — с самым наивным из выражений лица заявила я своей жертве.
— Э-э… — а пока тот пребывал в шоке моя рука ловко выскользнула из вороха юбок, неся в себе острый кинжал. Последний из двух, доставшихся от того бандита, что я убила первым в своей жизни — первый остался в спине стервы Мириэм. Резкий выпад, стремительный удар, и мужчина хрипя заваливается на землю, держась за рассечённую шею. Чуть не увернулся! Я же, вскочив в седло, под шокированными взглядами людей пустил лошадь в галоп. Приблизилась к помеченному вешкой у дороги канаве, после чего схватила её прямо на скаку, закинув за спину привязанный к ней тюк из своих вещей.