знамением, символом своей власти. Люди изнемогали, жили в страхе. Он пугал гневом Богов, но к Светлым Богам зло, совершаемое Ариусом, не имело никакого отношения. Включалась самая страшная магия -магия разрушения, магия зла. Близилось другое время. Ариус знал об этом, он не был глуп. Ничего нельзя было менять, он был во власти зла, мысли о том, чтобы быть другим никогда не посещали его. Ариуса не интересовало исчезновение Шубад, его больше тревожила его жена Рекилль, рвущаяся тоже к власти и не только она... Жрец хорошо знал свою племянницу, он знал, что Пуаби-Шубад не начнет войну, и не будет плести вокруг него интриги исподтишка. Ариус догадывался о подземном дворце, дорогу к потаенному дворцу жрец не знал, у него не было ключа от врат неба, его интересовало царство, жреческая власть. Он больше боялся тех сил, которые ему помогали. Силы зла давали ему власть, но ему нужно было управлять сворой жрецов. Огонь, жаркое солнце разоряли страну, земля не давала столько урожая, сколько раньше. Верховный жрец вталкивался в круговорот событий, из которых не мог выбраться. Он искал среди древних свитков ответы, но их не было.Они были закрыты для него. -Рекилль легко утешить, ее сладострастие легко утолить, значит, она тоже не опасна, она глупа, как и многие, - размышлял Ариус. - Олиа, старый болван, он всегда мне перечил, Шубад наивна и во многом не разбирается. Значит, этот хитрый лис ее спрятал, ну и ладно, тем лучше! Все сейчас работает на меня... Они не посмеют сейчас сюда вернуться. Их Богов нет! Надо искать нужные свитки, нужны новые заклинания, в них вся сила! Они тоже ищут нужный свиток. Я чувствую, их игра мне осточертела. Ладно, разберемся. Стража! - вопил неистово Ариус. Страхи окутывали жреца. Он потратил много времени, чтобы развить свой ум и предугадывать поведения других людей, но Светлое небо не подчинялось ему. Боги Света не доверяли Ариусу и не звали его, так же как он не звал их. Его подпитывали другие силы, но эти силы были крайне опасны и для самого Ариуса, пока коварный жрец этого не знал. Библиотекарь Олиа. Олиа почти все свое время проводил в подземной библиотеке, не было книг, которых бы он не знал, не читал. Он был стар. Белые одежды свободно ниспадали до самого пола. Он мог видеть верхний мир, видел крушения городов, знал мысли Ариуса, но он не имел права вмешиваться в ход событий, потому что он видел намного больше и глубже, нежели небольшой отрезок времени. Он знал, что вмешиваться, останавливать зло нельзя, эта рожденная энергия, даже отрицательная вспыхнет вновь, только еще с большей силой. Самым верным было бы не допустить ее появления вообще, но если энергия, как таковая появилась, она начинает работать и только одни Боги знают зачем, на самом деле, запущен этот механизм негатива. Но сейчас даже Боги, в своем мире вступили в войну с мирами, несущими зло. Жизнь для Олиа - это вечность с множеством бесконечных жизней, разворачиваемых в пространстве и времени. И только Боги могли менять ее и видоизменять. Он всегда слышал их голос в сердце своем, они всегда были рядом с ним. Старец вдыхал в царицу веру в цивилизацию, в царство, которое со временем возродится вновь. Он повторял слова, написанные в свитках его предками, и сила крепилась в нем, сила, царящего света в нем. Но пока... Олиа оберегал Пуаби, она была юна, впереди у нее вся жизнь. У нее не было мужа, детей, ее правление делало первые шаги, оно было зыбкое и очень опасное для нее самой. Библиотека сияла множеством лампад. На огромном столе записи - описания прошлых событий. Олиа знал, что в пространстве можно перемещаться, но невозможно перешагнуть живой отрезок времени, нужно терпение, невозможно менять секунды, минуты, их нельзя торопить: все должно идти своим чередом. Старец сидел в небольшом кресле, взгляд его устремлен в даль. Большие лестницы, по которым он взбирался, чтобы достать нужный свиток, были в нескольких углах библиотеки. Папирусы украшали тонкие тесемки, они отличались по цвету, на некоторых папирусах маленькие печати с причудливыми символами, ликами Богов. На серебряных круглых пластинах было изображение Пуаби-Шубад. Эти свитки особо ценные, к ним прикасались очень редко. Открывать их и читать было сложно, язык древних не просто зашифрован, он запутывал тех, которые пытались проникнуть в суть написанного, в суть описанных событий. Порой они не открывались, только лишь потому, что не совпадало время, указанное древними, и даже тот, кому все же удавалось их прочесть, шел по ложному следу. Ключ к свиткам, ключ к тайнам был только лишь у Олиа и у Богов, а также у молодого послушника, его талант - читать тайные манускрипты, был определен Богами. В библиотеке кроме книг, много предметов, которые не просто необычны, они могли помочь Олиа пересечь границу его мира, могли помочь ему совершать путешествия во времени и пространстве. Все это открывалось Олиа по велению Богов, по мудрости его опыта. Сон царицы Пуаби-Шубад. Недалеко от стола стояла странная геометрическая фигура: полупрозрачная, в которой застыли видоизмененные осколки непонятных веществ, иногда они сверкали сами по себе, смысл этого свечения понимал только Олиа. На небольших подставках из золота лежали тонкие нити. Шелковые цветные, на которые нанизаны маленькие бусинки белого, черного, розового жемчуга. Фигурки неизвестных животных, небольшие статуи, их головы мало напоминали человеческие лики, притягивали перламутровым блеском. Библиотека очень большая, помимо свитков, которые мирно лежали на полках, здесь много рисунков: большие города и необыкновенные, странные, летающие объекты. Свежесть теплого ветра и запах океана присутствовал всегда, трудно было понять, каким образом воздух библиотеки наполнялся легким ароматом чистоты и свежести, дышать было легко. Раздумья Олиа редко прерывались. Его седые волосы сливались с белыми одеждами, на запястьях виднелись браслеты с огромными бесцветными, прозрачными, треугольными алмазами, на пальцах не было перстней или других украшений. Огонь в библиотеке никогда не угасал, лампады горели ярко. Бесшумно открылась огромная дверь цилиндрической формы, она каждый раз прокручивала круг, прежде чем кто- либо входил в библиотеку. -Пуаби, я ждал вас, дитя мое. Вы всегда так печальны, - голос Олиа был ровный и спокойный, но густой и звучный. На лице Пуаби появилась еле заметная улыбка; бледная кожа царицы Шубад сверкала белизной, ее оттеняли краски, которые наносились на лицо, глаза, на кисти рук, шею. Небольшие яркие рисунки на плече менялись, в зависимости от падающего на них света. Пуаби, быстрее, напоминала богиню, нежели царицу. Дорогие украшения,вплетены в волосы, красивые спиральные серьги с темно-синим сапфиром, много черного жемчуга, казалось, все это отягощало царицу Пуаби-Шубад. Ярко-зеленая туника с золотисто-серебряными цветами сверкала. На маленьких ножках царицы сандалии, ходить в них было легко и бесшумно, украшений на ногах много, они одевались, как знак царского титула. Весь облик Пуаби, вся ее одежда, могли рассказать многое о ней и о ее царстве. -Олиа, я пришла к тебе, чтобы ты растолковал мне сон, мое видение. Я не спала во сне, как ты и учил меня. Я видела сны других, но... все же... я видела и свой сон тоже. В нем летали огромные птицы, небо было красным, почти пунцовым - это был не рассвет, и не заря, и даже не закат. Вдруг небо стало сизым, огромные птицы растворились. Мне становилось во сне легко только тогда, когда исчезало - это кричащее, о чем-то темное небо. Времени в этом сне не существовало, так же, как не было людей, я только слышала их стоны. -Дитя мое, ваш сон - это явь, не нужно думать о нем, - это то, что дано нам свыше, порой часы судьбы не благосклонны к нам, но время учит нас и все меняет в нас. Мы научились воспринимать все плохим или хорошим, но на самом деле, - это наши тревоги, наши образы и представления о мире. Это то, что позволяет нам быть разными, что позволяет нам не понимать свою природу и природу других людей. Не все поддается объяснению и не все подвластно нашему понимание. Есть много возможностей выхода за эти границы, выхода за грани этих птиц, этого неба. Вы уже научились этому, о, моя царица! Я дам вам старинный свиток, если вы сможете открыть его, вас больше не будут пугать и тревожить эти птицы. Ведь, на самом деле, небо всегда одинаковое, всегда находится в движении покоя, в движении непоколебимого времени. А зло всегда имеет одну и туже суть. Ведь вам снились образы: небо, птицы - это символы, происходящего там, наверху. -Олиа, мы так часто говорим о свитках, неужели древние так доверяли письменам? -Вас тревожит этот вопрос, вы пытаетесь понять, почему мы так зависим от записей? Упорядоченность слов, их последовательность - это код, некий ключ. Самые странные и непонятные для нас те свитки, на которых появляются знаки в зависимости от того, к кому они попадут в руки. -Дело ведь не в свитках, а в человеке-ключе? - спросила Шубад. -Да... это верно! Его прихода часто ждут, главное... не ошибиться. Ошибка может многого стоить. Но порой от человека ничего не зависит, вся тайна уже зафиксирована на папирусе и от этого никуда не деться. Тогда