Я тотчас же вскакиваю в поезд, и через несколько секунд мы отъезжаем.
Да, это судьба. То, что я стою тут и по прошествии четырёх лет вновь вижу её и вскакиваю в отправляющийся поезд, в то время как багаж мой остаётся в гостинице, это судьба; от неё не уйдёшь. Кстати, я оставил и пальто, у меня действительно была только дорожная сумка через плечо; и в таком виде я сел в поезд.
Я осматриваюсь, я попал в купе первого класса, на сиденьях — несколько пассажиров. Хорошо, я сажусь рядом с ними и устраиваюсь с сигарой и книгой. Куда повлечёт меня судьба? Я поеду туда, куда едет Царица Савская, всё дело в том, чтобы уследить за ней; где она сойдёт, там сойду и я, моей единственной задачей будет встретиться с ней. Когда вошёл кондуктор и спросил у меня билет, билета у меня не было.
Но куда же я еду?
Этого я точно не знал, но…
Да, тогда мне надо заплатить до Арлефа с доплатой лишних сорока эре. В Арлефе я должен взять билет дальше.
Я поступил, как сказал кондуктор, и с радостью отдал доплату.
В Арлефе я взял билет до Лунда: быть может, Царица Савская едет в Лунд в гости, я не буду терять её из вида.
Но в Лунде она не вышла.
Теперь мне снова пришлось заплатить кондуктору до Лаккалэнга и ещё сорок эре сверх того — всего уже восемьдесят. В Лаккалэнге я взял билет сразу до Хесслехольма, чтобы быть уверенным, после чего уселся, испытывая нервное чувство от этого сложного путешествия. Меня раздражала и болтовня других пассажиров; какое мне, во имя Божие, дело до того, что в Гамбурге разразилась эпидемия ящура? Мои спутники были, очевидно, сельскими жителями, простыми шведскими скототорговцами, в течение двух с половиной часов они не говорили ни о чём, кроме ящура в Гамбурге. Да, это было действительно необычайно интересно! И кроме того — разве меня не ждёт в Мальмё этот человек? Ладно, пусть ждёт!
Но Царица Савская не вышла и в Хесслехольме.
Тут я прихожу в бешенство, я плачу кондуктору до Балингслефа, опять с доплатой сорока эре — итого одна крона и двадцать эре, и, сцепив зубы, беру в Балингслефе билет прямо до Стокгольма. Это стоило мне сто восемнадцать крон наличными, чёрт меня побери, если не так! Но было ясно, что Царица Савская едет теперь в Стокгольм, — так же как в прошлый раз, четыре года назад.
Мы едем час за часом, я слежу за ней на каждой станции, но она не выходит. Я вижу её в окне купе, и она внимательно наблюдает за мной; ах, она не утратила своих чувств ко мне, это я видел ясно. Но она была немного смущена и опускала глаза, когда я проходил мимо окна. Я не поклонился ей, я каждый раз забывал это сделать; если бы она не сидела взаперти в этом ящике — дамском купе, я бы, конечно, давно подошёл к ней, напомнил бы о нашем старом знакомстве, о том, что я, прямо скажем, спал однажды в её постели, Я бы порадовал её тем, что спал отлично, до девяти часов. Как она похорошела за эти четыре года, теперь она была ещё больше, чем прежде, Царицей и Женщиной,
И час проходил за часом, и ничего не случилось, кроме того, что около пяти мы переехали корову; мы слышали, как захрустели кости, и остановились на минутку, чтобы осмотреть рельсы, а потом снова поехали. Мои два спутника принялись теперь обсуждать пароходное сообщение на Эресунде, и это опять было чрезвычайно интересно. Как я страдал, как страдал! — И как — разве тот человек в Мальмё…
К чёрту человека из Мальмё!
Дальше, всё дальше, мы проезжаем Эльмхульт, Лиаторп, Висланду. В Висланде Царица Савская выходит, и я ни на минуту не спускаю с неё глаз; ах так, она возвращается. Хорошо, мы едем дальше.
Таким образом мы доезжаем до Альфвесты, здесь пересадка на Кальмар.
Тут Царица Савская опять выходит; я стою и смотрю, но на этот раз она переходит в поезд на Кальмар. К этому я не подготовлен, я крайне удивлён и не успеваю ничего предпринять до последнего момента. Сломя голову влетаю в кальмарский поезд, он трогается.
В купе один-единственный человек, он даже не поднимает глаз, он читает. Я бросаюсь на сиденье, я тоже читаю. Спустя несколько минут я слышу:
— Билет!
Это новый кондуктор.
— Билет, хорошо! — говорю я и протягиваю ему свой билет.
— Этот не годится, — говорит он, — это Кальмарская линия.
— Не годится, вы сказали?
— На этой линии — нет.
— Да, но мне-то какое дело, если мне продали билет, который не годится?
— А вам куда надо?
— В Стокгольм, конечно, — отвечаю я. — Куда же вы думали я еду?
— Да, но этот поезд — на Кальмар, слышите, этот поезд идёт в Кальмар, — говорит он сердито.