— Произнести слово Амона? Это можно, Ден.
— Вот и отлично! Пойдем прямо сейчас. А после этого я угощу тебя пивом. И отменным пивом, Хата.
— Это хорошо. Я давно хотел поболтать с тобой. Такое твориться в нашем царстве, что ничего хорошего ожидать не приходиться.
Они пошли к дому Дена. Младшему жрецу это ничего не стоило, ибо к вечеру делать в храме ему было нечего. А поболтать толстяк Хата был большой охотник.
— Ты видишь, что вечером люди с неохотой выходят на улицы?
— После того как нас покинул фараон все жители в тревоге, Хата. Сила нашего города была в фараоне. А что теперь?
— У нас есть принцесса Себекнофру. Она в городе и она дочь нашего фараона Аменемхета III. Пусть фараон-предатель покинул нас, но наша принцесса с нами.
— Но она принцесса, а Аменемхет IV — фараон! Его устами с нами говорили боги.
— Боги? Не боги, Ден. Не боги. Разве это фараон? Что он сделал для страны? Ничего! Боги недовольны его правлением. Отсюда и все беды Египта.
— Можно ли такое говорить о фараоне?
— Ден, царство Египетское ослабло. Неужели тебе и другим жителям столицы не понятно это? Да и разве может фараон увлекаться черными магическими папирусами? А наш фараон собирал их по всей стране. И он приблизил к своей особе черного заклинателя.
— Об этом я думал. Но слухи ходят разные. Поди разберись кто прав, а кто нет? Почему жрецы не объяснять нам что происходит?
— В храмах также не все в порядке, Ден. Наши жрецы грызутся за власть.
В доме Дена "Вместилище Шу" бросило только взгляд на Хата. Жизненная искра в теле толстого жреца сразу погасла. Он увидел вместо лица женщины череп лишенный кожи. Но в пустых его глазницах была жизнь. Его глаза почернели и утратили блеск. Жрец стал рабом Тени.
Тысяча воинов вошла в ворота города Мемфиса. Все они выглядели одинаково. Сильные тела, бледные лица и черные круги под глазами. На их лицах была только печать повиновения.
Они сопровождали своего владыку фараона Аменемхета IV, проклятого жрецами многих храмов.
Сам фараон находился в роскошных носилках сделанных из черного дерева и облицованных золотом. Черная с узорами ткань надежно скрывала владыку от посторонних взоров.
Рядом с фараоном находился его советник Рата, черный заклинатель Тени.
— У нас уже тысяча отличных воинов, господин. Ты воистину стал великим владыкой Египта, — проговорил Рата.
Фараон молчал.
Он создал армию верных и покорных солдат, которые уже никогда не станут рассуждать. Они способны на одно — и исполнять приказы! Он почувствовал силу. Но эта сила пугала его.
— Господин, — снова заговорил Рата. — Ты жалеешь о том, что мы свершили?
— Жалею? Нет, Рата. Но впервые со мной такое. Впервые я могу повелевать.
— Это всегда так.
— И я еще не познал настоящую силу и власть Тени. Мы с тобой уже на улицах старого Мемфиса и никто здесь не посмеет сказать нам "нет".
— Это так, господин. Город наполнен ужасом.
— Они еще испытают ужас. Многие номархи склонят головы и станут валяться в пыли у моих ног. А тебе предстоит стать великим жрецом, Рата.
— Жрецом?
— Да. Ты больше не черный заклинатель. Ты жрец Сокара! А здесь в Мемфисе Птаха-Срокара. Я соединю культы этих богов воедино! И получишь высокий пост Того Кто считает Тени!
— Как прикажешь, мой господин!
Рата уже не смел обращаться к Аменемхету как раньше. Этот фараон становился могущественным и непредсказуемым. Спорить с ним было опасно…
У большого дворца наместника носилки опустили на каменные плиты. Фараон вышел из них и расправил складки своей черной накидки.
— Дворец ждет своего господина! — произнес Ипу, командир охраны Аменемхета.
— Где знатные люди Мемфиса? — спросил фараон.
— Они здесь, господин.
— Пусть приблизятся.
Ипу сделал знак толпе разодетых людей подойти ближе.
Больше 20 мужчин в белых юбках и цветных передниках подошли и пали ниц пред фараоном. Драгоценные ожерелья на их шеях переливались в лучах солнца разноцветной пляской бликов.
На фараоне не было украшений. Он скривил губы и процедил:
— Эти люди — цвет города царей? Это толпа разряженных лентяев. И в их черных душах я читаю страх и ненависть. Вот ты! Поднимись!
Аменемхет указал на толстяка что лежал пред ним ближе всех.
Ипу толкнул египтянина ногой:
— Фараон обращается к тебе!
Тот поднялся и взглянул на повелителя. Его губы дрожали, а щеки покрылись капельками пота.
— Ты знатный человек. И твое имя Шарахот-теп? Так?
— Да, мой господин.
— Ты занимаешь должность главного смотрителя каналов и строительства города Мемфис.
— Да, мой господин.
— И ты ранее не желал исполнять волю своего фараона? Ты говорил, что Мемфис древний город и его знатные и богатые люди ничуть не хуже знати города Иттауи!
— Мой господин…
— Не стоит просить меня о снисхождении, Шарахот-теп. Я совсем не сержусь на тебя. Ты тот, кто станет служить. Ибо тобой управляет страх. А мне нужны слуги что бояться. А ты ведь станешь бояться прогневить своего фараона!
— Мой господин! Я стану твоим вернейшим рабом.
— Тогда слушай меня! И вы все слушайте! Я ваш фараон, владыка верхнего и Нижнего Египта Аменемхет-Сокар! Я тот, кто получил титул сына Тени! Такого титула еще не знал ни Белый дом ни Красный дом. Моя власть пока признается не всеми, но уже скоро все номы склонят передо мной головы.
Фараон подошел к Шарахот-тепу и коснулся его рукой. Тот увидел близко глаза фараона и уже не смог оторвать от них взгляда. В них царила бездна. Там была Тьма. Тьма затронула страх, и он навечно сковал это существо…
Той же ночью в городе Мертвых поднялись тени. Они вышли из мест своего вечного заключения, и пришли на улицы темного Мемфиса. В эту ночь жители познали, что такое страх. И они познали силу своего фараона.
В дом богатого финикийского купца вошли три существа. Привратник, что сидел у ворот, не отказал им в праве войти. Он просто покорно отворил им ворота.
Они набросились на домочадцев финикийца и стали кромсать их тела мечами. Первой была срублена голова старой женщины, затем выпустили кишки самому купцу раскроив его живот ударом сверху. Все внутренности этого человека высыпались наружу вместе с кровью.
И вскоре убили в доме всех считая рабов. Все тела была разрублены на мелкие куски и на полу стояла кровь.
Но на следующее утро финикийский купец очнулся во дворе занимаемого им дома. Все его родственники были живы. Но страх поселился в их сердцах.
— Что это было? — спросила его жена.
— Кто знает? Фараон Аменемхет населил город ужасом. И нам стоит бежать отсюда обратно в Сидон. Египет становиться опасным местом для жизни.
— Но ты видел глаза тех, кто был у нас дома? Я не могла оторвать взгляда от одного из них и видела как блеснул в свете его клинок. Но я не почувствовала боли. Хотя его меч полоснул по моей шее. Но сегодня там нет ничего. Даже простой царапины.
— Он срубил твою голову и мне вспорол живот. Но это нам показалось…
— Показалось? — не поняла женщина.
— Показалось. Но оставаться нам здесь не стоит.
А сам Аменемхет-Сокар со своим жрецом Рата творил волю Тени.
— Город у наших ног, Рата. Сегодня ночью жители Мемфиса познали страх
— Эти видения покажутся им последним днем мира, мой господин. Разве я мог даже подумать, что можно сотворить такое?
— Но ты же черный заклинатель. И ты был им и раньше.
— Я был ранее не более чем фокусником, господин.
— Они не понимают грани между миром видений и миром реальным, Рата. В это сила Тени.
— Но понимаем ли её мы с тобой, господин? Мир наполнился картинками потустороннего мира!
— И пусть! Пришло время для повелителя Тени. И мое имя, Аменемхет-Сокар, останется в памяти как имя Унаса Ужасного!