— Сударыня, — с несравненной страстью, присущей героям Корнеля, заявил король, — мы поженимся немедленно: я сгорал от нетерпения, желая увидеть вас, и дольше не намерен ждать.
Будущая королева не настолько торопилась под венец, но возразить ничего не могла, лишь покраснела и опустила глаза.
Королю попытались объяснить, что в этот день совершать церемонию уже поздно, что для этого еще ничего не готово, да и его высокопреосвященство архиепископ не может отслужить мессу, поскольку это делается натощак.
— Ну что ж, — ответил король, — пусть до полуночи в деревенской церкви подготовят все, что нужно, а архиепископ, я полагаю, сможет отслужить мессу потом.
Никакие доводы и уговоры не возымели действия, королева-мать только напрасно потратила на них время.
И вот весь двор расположился в убогом деревенском домишке, красуясь бархатом и парчой среди нечистот, ибо испанские деревенские дома больше похожи на клоаки, нежели на жилища. Пришлось искать обивку, чтобы затянуть ею ветхие стены церкви; к счастью, архиепископ привез с собой необходимую церковную утварь. Сделали все что смогли, но роскоши, пышности, которых требовала такая церемония, не получилось — никогда еще чопорная и щепетильная испанская монархия не знала ничего подобного. Старики поднимали глаза к Небу, уверяя, что теперь все погибло.
Король ни на шаг не отходил от принцессы, его с трудом удалось убедить, что нужно на время оставить невесту и дать ей возможность переодеться. Платье принцессы было пышное по испанской моде, все француженки из ее свиты надели такие же наряды. Одна из них, мадемуазель Ворелон, младшая воспитательница принцессы, умерла в своих дорожных носилках именно в этот день, поскольку ни за что не соглашалась остаться в стороне от происходящего, несмотря на свою болезнь и просьбы окружающих. Ее смерть опечалила мадемуазель Орлеанскую; она любила старую женщину, унесшую с собой воспоминания о ее детстве. Мадемуазель Ворелон оплакивала вся французская свита, но прежде всего ее госпожа.
Пока одевали невесту, герцогиня де Терранова с громкими восклицаниями и вздохами, но со всей строгостью начала исполнять свои обязанности в этой убогой хижине. Совсем рядом вдруг послышались крики и бряцание оружия — принцесса вскрикнула и задрожала от страха. Когда она спросила, что происходит, главная камеристка заметила в ответ, что интересоваться подобными вещами королеве не пристало. Но одна из служанок-француженок была чрезвычайно взволнована.
— О госпожа! — воскликнула она. — Ваше величество должны выйти немедленно! Тут два господина, и, если им не помешать, они сейчас убьют друг друга.
XI
А ссора заключалась в следующем.
Герцог де Осуна, правитель Миланского государства, государственный советник, глава канцелярии и главный конюший королевы, стоял на посту у дверей ее комнаты с таким видом, какой и представить себе невозможно где-нибудь еще, помимо Испании.
Герцог де Асторга, молодой и красивый кабальеро, увидев портрет мадемуазель Орлеанской, подобно королю был охвачен той романтической и рыцарской страстью к ней, которую не встретишь ни в одной другой стране. Преданность герцога простиралась до того, что ради одного взгляда прекрасных глаз принцессы он готов был достать луну с неба, если бы его об этом попросили.
Герцог де Асторга, состоявший в должности главного мажордома королевы, стоял у той же двери. Несмотря на молодость и наперекор всем престарелым придворным, ему доверили эту должность — герцога очень любила королева-мать, поскольку его отец был одним из ее фаворитов.
Молодого кабальеро любил также король и все те, кто знал его. Он принадлежал к числу тех обаятельных красавцев, которых обожают везде, настолько они располагают к себе.
Герцог де Осуна сначала отпустил несколько реплик по поводу опасности, которую представляют собой безмозглые головы, допущенные в окружение королевы, ведь они могут заставить ее совершать глупости. А герцог де Асторга стал возмущаться обычаем окружать старцами семнадцатилетнюю особу — среди них ей ничего не остается, как умереть от скуки!
Спор разгорелся до такой степени, что противники перешли на личности, более того — дело дошло до нападок на королеву.