Контрабанда мечты
- Да тут овраг за домом!
Овраг действительно был. Глубокий сырой овраг, сплошь поросший крапивой. Через него перекинуты ненадежные мостки. Над ручейком склонились в вечной печали ивы.
- Комаров тьма, небось, - ворчит Глеб, недовольно качает головой.
Но дом уже шепчет: я ваш, ваш, и больше ничей. Все мои комнаты, все подгнившие доски пола, все сиреневые и желтые стеклышки в окнах на втором этаже, в тех, что выходят на балкон.
Дом пахнет старым деревом и слежавшейся темнотой, мышами, плесенью, полынью и временем. И я киваю старику, любезно улыбаюсь. Согласны, да, где бумаги? Вот, пожалуйста - на листе расцветает замысловатая закорючка-подпись. Глеб снова бубнит себе что-то под нос. Слишком дорогой для старой развалюхи? Слишком большой для двоих безумцев? Как много этих «слишком», как они незначительны...
- С этим домом проблем не оберешься, - я слышу позади его голос. - Дрова колоть, печь топить, вот ты умеешь колоть дрова, а?..
- Умею. И печь истоплю.
Он подходит и кладет ладонь мне на плечо. Так тихо и обреченно, смиренно. Дом ведь и его околдовал, его - моего ворчуна. Это совершенно немыслимо - уйти, едва познакомившись, только узнав полутемные комнаты, где так хорошо думается, может, потому что окна - на запад? Я обнимаю Глеба, и мы стоим молча, а где-то вдалеке тарахтит мотор дряхлого пикапа.
А небо здесь - цвета старого золота.
Потом мы идем в дом - открывать шампанское, сидеть на вытертом ковре в окружении коробок и чемоданов, есть шоколадные конфеты, разбираться в хитросплетениях проводов и мышиных нор. Слушать, как что-то скребется на чердаке, смеяться, шутить, разбить пару тарелок - на счастье, конечно!
Свет гаснет, когда я, вооруженная веником, смахиваю с люстры паутину и пыль вместе с какими-то жуками. В темноте слышу, как Глеб ищет фонарик, обо что-то спотыкается и, кажется, падает.
- Чертовы пробки!..
- А может, домовой?
Он смеется из бархатной пыльной - будто театральной - темноты. Словно сам дом отвечает мне. А может?..
Что-то падает, я слышу невнятные ругательства. И вдруг люстра надо мной вспыхивает льдисто-серебряными искорками. Всего на миг. Будто принимая меня, подмигивает, одобряет и ободряет.
- А я, знаешь... - Глеб стоит на пороге комнаты, растрепанный и улыбчивый. - Пишущую машинку нашел.
Поездом до Питера
Сумрачное предгрозовое небо над полями. Вагон полупустой: до Ростова-на-Дону еще далеко. Впереди - дорога длиной в тысячи километров, дорога длиной в сорок четыре часа от Невинномысска до Санкт-Петербурга. А позади - сначала суетная неугомонная Москва, потом - зной, море, галька на пляже, сухой степной ветер и даже, совсем чуть-чуть, горы. Недаром Блок сравнивал Россию с железной дорогой! Россия из окон поезда. Море. Степи. Родная средняя полоса. Север. Кажется, именно в поезде понимаешь, как необъятна, как многообразна и непостижима наша страна. Не только просторы, не только природа, но и люди. Люди, которые поросли в твоем сердце. Я как-то говорила, что меру дружбы можно понять только на расстоянии. Расстояние учит ценить каждый миг, проведенный вместе. Так со мной с первого курса: друзья так или иначе оказываются по ту сторону часовых поясов, отделенные от Уфы, от Петербурга расстоянием. И кто-то тогда действительно уходит, а кто-то - наоборот - становится ближе. Дорога - лучшее время для размышлений. И неважно, поднимаешься ли ты по горной тропе верхом или, вжавшись в кресло самолета, ждешь посадки. Дорога - универсальный символ. Но поезд - символ почти такой же бесконечно многозначный, как и русская тройка, увы, ушедшая в века. И когда поезд увозит тебя, разделяя с друзьями, мысли - светлые с горчинкой. Ты знаешь, что "за расставаньем будет встреча", но что заменит взгляд, прикосновение, улыбку?.. И все же - я счастлива. Счастлива тем, что впереди еще - дороги, встречи, и взгляды, и прикосновения, и улыбки.
Спальные районы
Необъяснимо люблю спальные районы. Люблю их в дождь, осенними вечерами, и в метель - зимой, когда медовые огоньки окон, и обещание - тепла, уюта, света. Когда идешь, гадая, что там, за стеклами и занавесками, какая жизнь - тревожная, суетливая, радостная? Какие люди? Что делают? А квадратики окон смотрят из темноты, переливаются оттенками янтаря и золота, и как будто это совсем другой мир - без унылой осенней серости, без зла, без печалей и разлук, сказочный, нереальный, неизъяснимо-прекрасный. Как мечта, как заверение, что скоро будет лучше. Обязательно.