— Что у нас с деньгами?!
— Чеканку червонцев снова начали на манер дукатов голландских, благо «подменыш» их сам приказывал делать. Токмо его надписи латинские убрали — вот где поганый замысел царство наше порочить. И рублей с полтинами, на манер полновесных цезарских ефимков. Правда, Петрушка приказывал долю серебра в них постоянно снижать, но то к порче денег привело, хотя казну пополнило на время. Но мы тут все сделали, как ты повелел, дабы монеты твои в заморских странах охотно везде брали, прежний вес серебра вернув. Парсуной твоей мастера занимались добрый месяц, пока оттисков достаточно сделали. Вот пробные рубли с червонцами. А это прежние монеты разных лет — сам сравнить можешь, великий государь.
Ромодановский развязал мешочек и высыпал на стол пару десятков кругляшей — желтые, небольшие по размеру, а серебристые более крупные и увесистые. Алексей их внимательно посмотрел, повертел в пальцах, разложил в определенном порядке.
Все рубли были почти одинаковые по размеру и весу, вот только проба серебра в них отличалась разительно. Подсчеты Алексей сделал заранее, сумев перевести, пусть и приблизительно, золотники с долями в привычные для него граммы, и вычислив пробу серебра. И если в начале Северной войны придерживались 875 пробы в монете весом в 28 грамм, где на серебро приходилось 24,5 грамма, то со временем доля благородного металла стала стремительно уменьшаться. Вначале, от победной Полтавы до злосчастного Прутского похода стала 800-й с 22,5 граммами, потом 750 с 20,5, а к четырнадцатому году, как раз к победе флота под Гангутом, и по нынешний день стала примерно шестисотой с 17 граммами серебра.
Рубль «похудел» в полтора раза, на что ему еще зимой указали купцы-старообрядцы, а это и есть инфляция с обесцениванием денег, пусть не такая кошмарная, которую он пережил в свое время. Но она вводила сумятицу, «добрая» монета исчезала, иностранцы требовали расплачиваться именно в ней, а «худая» окончательно запутывала все расчеты. И это еще ничего — разменные деньги из серебра, алтыны по три копейки и гривны в десять копеек, имели совсем плохую пробу, фактически биллон, но являлись единственным платежным средством для обнищавшего населения.
Хотя до «Медного бунта» еще не дошло — копейки, деньги и полушки ходили в обороте, но их доля увеличивалась с каждым годом, а это вызывало нешуточную тревогу.
Так что, получив церковное серебро в изделиях, всякой там утвари, и почти такие же приношения от боярства, что пожертвовало блюда и тарелки, а также субсидии от купечества, на общую сумму в полтора миллиона рублей, пришлось поневоле задуматься. Либо ему продолжать порочную политику «папеньки», или начать чеканку новой монеты, полновесной и «доброй», вернувшись к старым стандартам.
— Мелкая монета у нас «худая», иноземцы ее охотно берут, али отказываются, нос воротят?!
— Рубли и полтины токмо в расчете, от гривен с алтынами руками отмахиваются, они токмо у нас меж собой и ходят. Да и то нехватка жесточайшая — приходится ефимки на них переправлять и чеканить. А сейчас не знаю, что и делать — если алтынники и гривенники из доброго серебра чеканить, то его много уйдет, а денег совсем не прибавится, токмо убытки. Да и все «худые» монеты придется выкупать и переплавку делать.
— Вот и чудненько — собрать алтыны и гривны, и в рубли с полтинами перечеканить, в «доброе серебро» таким манером переплавив. И впредь мелкие монеты не чеканить, а с иноземцами расчеты только рублями полновесными вести, — от его слов тесть впал в ступор, даже челюсть отпала вниз.
— Государь, медью заменять нельзя, бунт снова будет, кровавый…
— Мы иную монету введем, от копейки до гривны, токмо медную деньгу оставим с полушкой, для мелочной торговлишки.
— Какую такую иную?! Из какого металла?! Али ты решил из бумаги делать, как в заморских странах? Токмо у нас такие деньги ни за что принимать не станут, кому бумажки нужны?!
— Нет, не ассигнации. Есть металл один — если одну его часть к двум частям меди добавить и сплав учинить, то он от серебра почти не отличим. Чехи… То есть богемцы его «никкелем» именуют, то есть «обманным». А сплав этот называют «мельхиором».
Алексей стал выкладывать тестю все, что знал про этот металл, посуда из которого в его времена почиталась многими чуть ли не за серебряную. Да и деньги в СССР и других странах из никеля чеканили, и ничего — брали монеты везде охотно, и вопросов не задавали. Да и не везде никель найти можно. Недаром нацисты до последнего за финское Петсамо в Заполярье держались. Там даже город Никель появился, когда край отобрали обратно, чтобы осознали, с кем воевали, и за блокаду Ленинграда ответили.