– А вот и камни! – сказал Руданский, указывая рукой на большое нагромождение дикаря.
В самом деле, здесь были и отёсанные блоки с ровными краями, явно рукотворного происхождения. Я присмотрелся и явственно различил среди них камни с характерным зеленоватым отливом.
– И в самом деле, здесь много диорита. Человек, которого ты приглашал для консультации, сказал правду. Кстати, в кладке диорит красив и благороден. Сооружения из него очень эффектны и от них отдаёт стариной.
Кирилл перевёл взгляд на Ольгу, стоящую рядом.
– Вот! А я что говорил.
Ольга тут же пояснила:
– Кирилл загорелся идеей восстановить эту древнюю башню. Уж если я её нарисовала, а он написал целую книгу о ней, то теперь остаётся лишь одно – возвести её там, где она прежде стояла.
– Это шутка? – уточнил я.
– Вовсе нет! – твёрдо сказал Кирилл. – Такое желание у меня есть. Именно поэтому я так тщательно расчищаю эту площадку и складываю камни…
Я осмотрелся вокруг. Рядом с грудой камней начинался холм. Его высота была около трёх метров, тянулся он от дома к калитке и был частью естественного рельефа местности. Часть его Кирилл и срыл, сделав ровную площадку квадратной формы. Я вспомнил его рассказ о земляных работах и, конечно же, сразу догадался, где именно Руданский собирается восстанавливать башню.
– Место подходящее… – сказал я. – Смотрелась бы она здесь красиво.
– Да, да, – согласился со мной Руданский, – я так и вижу её здесь. А переднюю сторону башни можно облицевать этим самым диоритом…
– Это тебе твой знакомый подсказал?
– Нет, я сам так думаю.
Я вновь стал рассматривать камни, находя в этой груде весьма прелюбопытные экземпляры. А на один из них Кирилл сам обратил моё внимание. Камень был большой, килограммов на сто – сто пятьдесят, с ровными углами. Настоящий блок. Я даже залюбовался им. А в центре…
– Это дыра, – стал пояснять Руданский, – с абсолютно ровными краями и везде выдержан диаметр четыре сантиметра. Я измерял. Не так-то просто в крепком диорите выдолбить подобное отверстие! Я сверялся со специалистами, и они уверили меня, что такие углубления использовались не в строительных, а в ритуальных целях. Скорее всего, подобное отверстие выполнено жрецами, либо по их просьбе. А на месте башни или в ней самой проводились обряды…
Ты же читал книгу «Башня Юпитера», там есть описание некоторых из них.
Я согласно кивнул головой – читал. Но если следовать сюжетной линии книги, можно сделать вывод, что изначально подобные обряды связаны с деятельностью самого Юпитера. Да и обрядами их назвать сложно – скорее всего, это технологии, целые технологические процессы…
– Так ты собираешься восстановить башню по древнему образцу?
– Да, конечно. И имя за ней оставлю прежнее – башня Юпитера.
Меня вдруг даже передёрнуло. Как будто бы Кирилл в этот момент сказал какую-то сокровенную истину. Может быть, и в самом деле все эти камни служили при сооружении ещё первой башни? Может быть, она и в самом деле стояла именно здесь, и это не плод фантазии Руданского?
В этот момент я вдруг вспомнил, как юношей стоял на этом же месте, приведённый сюда в зимний день дедом Василием. Помню, как топтался на месте, подминая ногами холодный, хрустящий под моей тяжестью снег. Это было именно же здесь! Как я забыл? Дед Василий заверил меня тогда, что место это непростое… Здесь в древности стояло какое-то строение… Говорил ли он о башне? Трудно вспомнить… Но сведения у него были верные. От самой Шариде…
– Скажи, Кирилл, – спросил я, – а зачем тебе нужна эта башня?
– Башня Юпитера?
– Да.
– Потому, что это башня Юпитера! Символ этого места. Она была доминантой всей этой местности… Ты ведь читал в моей книге.
– Но ведь это было в прошлом. А зачем она нужна тебе сейчас? Ты что, собираешься жить в ней?
– Вовсе нет!
– Тогда зачем?
Руданский на мгновение задумался, а затем сказал:
– Вот не поверишь – не знаю! Должна быть – и всё! А зачем? Очень хочется восстановить её на прежнем месте. В прежнем величии и силе…
– Это твоё безотчётное желание? – уточнил я.
Руданский хотел возразить, но потом передумал, внутренне соглашаясь со мной.
– Может быть, ты и прав… Вот Вячеслав тоже не может понять, зачем мне непременно надо восстановить башню. А мне нечего ему сказать…
– Нет достойных аргументов?
Кирилл утвердительно кивнул головой.
– Да. В самом деле, разве можно принять за таковой свою собственную внутреннюю потребность? Здесь нет логики. Здесь присутствует лишь желание. Возможно – даже не моё… А идущее откуда-то свыше. Может быть, от самой башни, которая желает быть восстановленной в прежнем виде. Ибо время её вновь пришло…