– Ну что, пойдёшь собираться? – спросил Крис у стоящей Ирины.
Он нажал пару кнопок у себя на запястье, и прозрачный люк мягко поднялся вверх. Ирина не двинулась с места. Она чувствовала, что он не привык командовать.
Да и не любил.
– Если ЧП, выходить на связь или нет? – спросила она.
– Сразу сообщай, – сказал Крис, готовый залезть в машину. – Всю боевую информацию.
Ступенька была за Ириной.
– Ладно, – сказала она, наконец отойдя от вездехода. – Ну я пошла.
– Ага, – кивнул Крис и поставил ногу на гусеницу.
– Ну, с Богом, – сказал Крис и длинная машина, мягко взвизгнув гусеницами, прыгнула на свободу зелёного поля с облетевшими одуванчиками.
Полосатый гараж сразу показался Крису пустым, и ворота без паузы начали быстро задвигаться. Они задвигались сверху. Только Тим успел оглянуться и махнуть рукой. Он был за рулём. Крис посмотрел на экран наверху и пошёл в рубку. Он уже нарушил боевой устав. Провожать надо было оттуда.
«И Ирина ничего не сказала…» – подивился он по дороге.
Ему сразу стало как-то скучно. В рубке он налил себе в стенном холодильнике узкий стакан клубничного сока, уселся, задрав ноги на пульт, и начал обозревать окрестности, переведя обзор вверх по течению реки.
В глаза ударило утреннее солнце.
У самого поворота реки вдалеке он заметил сверкнувшее на солнце стекло колпака, чуть выступающее из пахнущей осокой речной воды.
Машина плыла, не касаясь дна. Сзади клубились тучи от поднятого ила, но впереди и по бокам было довольно сносно видно, метра на полтора. В стекло уткнулась большая рыбина явно из осетровых, и медленно поплыла вбок, в зелёную тьму.
– Плыви, плыви, – сказала Ирина.
Она сидела сбоку от Тима, слегка откинувшись возле прозрачной стенки. Между ними был проход и одно пустое сиденье. Взади было тоже два места справа и одно слева, а за ними – полупустое пространство багажного отделения. Они взяли с собой в основном брикеты горючего в ящиках и установку особой связи. Ну и четыре ящика боеприпасов, по настоянию Тима. Оружие этой «капли» было импульсное и торпедное.
Рядом с Ириной торчал второй штурвал. Он ей не нравился, и поэтому она села к стенке. Ниже колен стенка была обтянута бежевым ковром. Пол был освещен нижним светом. Головы разведчиков были сейчас в тени. Одна с короткой стрижкой, а другая – с хвостом позади.
– И для чего этот свет здесь, – пожала плечами Ирина, насмотревшись на свои сапоги.
– Чтоб лучше видно было, – рассудительно сказал Тим, держась за пока ненужный штурвал.
В своей голубой форме Ирина почему-то казалась тоньше, чем обычно. Она качнулась на сиденье и положила одну ногу на маленький столик перед собой. Боевой полусапог соединялся со штаниной толстой молнией, пока расстёгнутой. На них была полевая форма № 3, которая была на полтора килограмма легче, чем полевая форма № 2. С вентиляцией и обогревом, но без охлаждения.
Ирина оглянулась назад, о чём-то вспомнив. Пол багажного отделения был на ступеньку ниже, чем впереди. Ящики с горючим слева доходили почти до спинки заднего сиденья. За ними виднелась дверца у самого пола, а над ней невидимый округлый колпак открывал полосу заднего обзора с непрозрачной зеленоватой водой. В ней играли мягкие солнечные блики.
Дверца тоже вела вниз, в сидячую душевую кабинку. Она была на ступеньку ниже багажного отделения. Сбоку от неё за той же стенкой находилась торпедная установка и второй двигатель. Основной двигатель, бустеры и всё остальное было впереди и под передним полом.
– А ты разрядник взял? – спросила Ирина.
– Ага, – сказал Тим.
Кабина вездехода была освещена таинственным переливающимся зеленоватым светом. Река стала глубже, и вездехода не было видно.
Примерно через час Ирина сказала Тиму:
– Ну хватит, выезжай.
Река здесь была мельче. Кабина была уже некоторое время залита солнечным светом с иногда налетающей тенью от облаков.
– Так быстро? – удивился Тим.
– Слыхал, что Крис сказал? – посмотрела на него Ирина.
Вездеход, зарокотав чуть сильнее, легко проехал по дну и травянистому берегу, накренясь и остановившись на пологом прибрежном пригорке. С широких приземистых гусениц стекала вода. Ирину слегка прижало к прозрачной стенке с полукружием контура прозрачного дверного люка наверху. Тим оказался заметно выше неё, как и нос стоявшей наискосок по склону машины.
У этой машины было четыре люка.
– Ну чего ты остановился? – сказала Ирина. – Встань ровно.
Машина, послушно зарокотав, отъехала чуть дальше от берега и снова остановилась. На этот раз встав почти ровно. Пейзаж был почти такой же. У самой реки над водой склонилось большое старое дерево с чуть серебристыми листьями. На том берегу у поворота желтел песчаный обрыв. Он был на расстоянии брошенного камня… если бросать как следует. Машина стояла в лощинке в невысокой траве, которая поднималась вверх на округлую вершину пригорка, чуть выше развесистого дерева с серебристыми листьями, толстой бугристой корой и большим дуплом в середине ствола. Слева трава поднималась более полого. Вдалеке за обрывом на той стороне синели леса.
Трава была немного истоптана, но не копытами.
– Ну вылезай, – сказала Ирина, застёгивая сапог на поднятой ноге.
– А оружие? – спросил Тим.
– Бери, бери, – сказала она с почти незаметной иронией. – Возьми лазер.
– А ты?
Ему больше хотелось взять свольвер, с разрывными пулями первого калибра. Как в эпизоде с птеродактилями в «Давным-давно».
– А я разрядник, – сказала она, застегнув второй сапог.
Тим открыл люк и легко выпрыгнул наружу. Люк тут же автоматически закрылся. Ирина, порывшись, достала в багажном отделении довольно тяжёлый разрядник и тоже вышла, из заднего люка. Оба были в лёгких легионерских шлемах, обтянутых голубой материей и с прозрачными щитками впереди. Ирина с интересом осмотрелась, обратив внимание на помятую траву.
Лицо обвевал летний ветерок.
– Слушай, Тим, – сказала она, не опуская поднятый щиток. – Вообще-то один должен сидеть в машине.
– А сразу чего не сказала? – спросил он. – Ну говори, что делать.
– А ты не хочешь сам посидеть? – просительно сказала она. – Ты ведь лучше умеешь.
– Ну ладно, – сказал он, немного помолчав.
Передний люк со стороны водителя снова плавно поднялся и Тим забрался внутрь. Усевшись, он закрыл прозрачный люк.
– Следи хорошенько, – сказала Ирина, обернувшись к нему лицом, и повернулась к берегу.
Тим махнул ей в своём прозрачном пузыре и нажал на штурвале кнопку включения двигателя. Он слышал всё как снаружи, а Иринин голос – с расстояния видимости, в пределах пяти километров. По колебаниям металлопластинок на форме и короткой антенны на шлеме, похожем на каску. Рации работали в слепом режиме, подключаясь только по сигналу голосом.
Машина не спеша развернулась на одной гусенице и как жук поползла за Ириной, которая пошла к берегу с разрядником в опущенной руке, задевая стабилизатором травинки.
Возле самой воды она провела взглядом по берегу, начиная от дальнего поворота реки и рассматривая его, как следователь сцену любопытного преступления. Тим видел сбоку нос и очки слегка веснушчатой научной сотрудницы, под поднятым прозрачным забралом.
За небольшой камышовой заводью река уходила вправо, и на том берегу далеко-далеко на зелёном пространстве перед синеющим лесом виднелось грязно-белое стадо малоразличимых животных.
«Козы, что ли», – подумалось Тиму.
Мимо него стрелой промчался зверь ростом чуть ли не с телёнка. Он успел разглядеть только клочковатую серую шерсть и капающие изо рта слюни.
– Ира! – крикнул он, не замечая, что жмёт кнопку огня на штурвале.
Ирина обернулась и в последний момент отскочила от уже прыгнувшего зверя. Тот тяжело шлёпнулся в тихий омут под деревом и словно нехотя ушёл под воду с небольшим бурлением на поверхности. Вода окрасилась в красный цвет. Научная сотрудница с отвращением смотрела на кровавую воду, упруго упёршись ногами в берег и крепче сжав тяжёлый разрядник.