Митрополит Даниил немедленно взял Юрия и Андрея Ивановичей в переднюю избу и привел их к присяге на верность великому князю Ивану Васильевичу и его матери Елене. На том же привел к присяге бояр и детей боярских, чтоб они все за один стояли против недругов великого князя, против бесерментства и латынства, а иного государя себе не искали. Потом митрополит отправился с боярами к Елене возвестить ей кончину супруга. От этой вести она, как мертвая, пролежала часа два и насилу пришла в себя. Меж тем иноки Троицкого и Иосифова монастыря, отослав стряпчих великого князя, овладели его телом и начали приготовлять к погребению. Весть о кончине разнеслась по городу, и народ стал приходить во дворец прощаться. Настало утро. В архангельском соборе выкопали ему могилу подле отца его, Ивана III, и привезли каменный гроб. В тот же день, при звоне всех колоколов и рыдании стекшегося во множестве народа, тело великого князя вынесли из дворца и затем с обычными обрядами предали погребению{17}.17
III
Литовская Русь при Ягеллонах
Польское влияние на политический строй Литовской Руси. — Земские привилеи, общие и местные. — Господство вельмож. — Низшие слои населения. — Водворение крепостного права. — Волочная система. — Введение магдебургии. — Столкновение городского самоуправления с королевскими наместниками. — Судебник Казимира IV. — Первый Литовский статут и характер судоустройства. — Жалобы на неправосудие. — Второй статут. — Устав о земской обороне. — Страшные крымские полоны. — Черты шляхетских нравов по Курбскому и Михалону.
Мы видели, как медленно Северо-восточная Русь собиралась вокруг своего средоточия — Москвы и как шаг за шагом она возвращала себе полную национальную самобытность в постоянной борьбе с варварскими ордами. Тяжела была работа объединения и освобождения; зато государство складывалось прочно и крепко. Его крепкой сплоченности особенно способствовала однородность собранных частей: все это были области собственно великорусские, говорившие одним языком, исповедующие одну церковь; инородческое или финское население обширных северовосточных окраин слабо нарушало эту однородность, будучи вполне подчинено господствующему племени и уже давно вступив на путь обрусения. Другое зрелище представляла Русь Юго-западная, собранная воедино великими князьями Литовскими. Она не имела собственного средоточия или национального ядра, около которого могла бы сплотиться и выработать крепкий государственный организм. Литовская династия и литовская знать вначале подверглись было обрусению и готовы были слиться с княжеско-боярским сословием Западной Руси; но уния с Польшей и переход в католичество снова сделали их чуждыми русской православной народности, а потом мало-помалу поставили в неприязненные к ней отношения.
В западной половине слагался совсем иной политический строй, чем в восточной. Хотя удельная система Литовской Руси прекратилась почти одновременно с Русью Московской, но это прекращение там не сопровождалось таким же усилением центральной правительственной власти, как в Москве. Между тем как в последней потомство удельных князей теснилось в столице при дворе великого князя и обратилось в боярско-служилое сословие, в Литовской Руси потомки Игоревичей и Гедиминовичей, а также члены знатнейшего боярства образовали сильное вельможное сословие, не столько придворное, сколько владельческое — нечто похожее на западно-европейских феодалов. Со времени Казимира IV Ягеллоны, занимая в то же время польский престол и переезжая из одной столицы в другую, с одной стороны неизбежно подвергались влиянию польского государственного строя с его шляхетскими привилегиями, ограничившими королевскую власть; с другой — старались удержать в соединении с Польшей и привязать к себе литовско-русские области разными пожалованиями земель и высоких урядов, которые расточались, конечно, самому влиятельному классу, то есть вельможам, чем поддерживали их силу и значение. Таким образом, в Литовской Руси утвердилось господство вельмож, которые сосредоточили в своих руках огромные поземельные владения, заключавшие в себе не одни села и местечки, но и целые города, а также захватили себе высшие уряды, земские, военные и придворные, каковы: гетманы, канцлеры, маршалки, подскарбии, воеводы, каштеляны и старосты. С этими урядами соединялись и большое влияние, и богатые доходы. Они большею частью перешли в Литовскую Русь из Польши или сложились по польским образцам: гетман был предводителем войска и военным судьею, канцлер хранил печать великого князя и управлял его письменными сношениями; подскарбий ведал доходы и расходы государства; маршалки считались представителями служилого сословия и были также придворными сановниками. Воевода начальствовал целою областью, причем соединял в своих руках власть военную, правительственную и судебную. Каштеляны и старосты были правителями отдельных округов (впрочем, были старосты, ведавшие целые области, например Жмудский). В некоторых частях Литовской Руси, кроме того, встречаются еще древне-русские наместники и туины. Из главных сановников составлялся при великом князе высший правительственный совет, похожий на древне-русскую боярскую думу, но уже получивший польское название рады, и члены этого совета стали называться «паны радные», а в совокупности «паны-рада».