— Если речь идет о церковно-приходской школе, то нет. Я академию заканчивал.
— О! Ви ест ученый? — оживился Вилли Шварцкопф, — Кельн? Оксфорд?
— Рамодановский филиал Московской академии. Журфак.
— О! Эр ист френч, француз! Все! Ваше величество, он не ест ваша юристикция.
— Любой иностранный шпион есть моя юрисдикция, — жестко сказал царь, и, почувствовав в его голосе металлические нотки, глава купеческой гильдии поспешил заткнуться. — Он только что сказал, что русский. Тогда при чем здесь франция?
— Я и есть русский, — подтвердил Виталий, — А журфак — это факультет журналистики. Обычная аббревиатура.
— Гм… говоришь вроде по-русски, — удивился царь, — а слова иноземные. Даже я таких не знаю. Шпрехен зи дойч? — внезапно рявкнул он.
— Найн! — чисто автоматически ответил юноша.
— Вот он и попался, шпиён иноземный!!! — радостно завопил палач, — Ну царь-батюшка, ты — голова! Можно теперь на него сапожки примерить?
— Что на это скажешь? — весело спросил Виталий царь.
— А то и скажу: найн! По-немецки я совсем ни бум-бум. Немножко читаю со словарем, и все. Вот если б ты спросил: ду ю спик инглиш? — был бы другой расклад. Английскому нас учили серьезно. Я же журналист. Без английского нам никак нельзя. Правда, его я тоже не знаю. Вернее, знаю на уровне: три пишем, два в уме. Чуть из академии из-за него не выгнали, — честно признался юноша, — Так что можно считать, читаю со словарем.
— Это как? — не понял царь.
— Это так. Берешь английский текст и за каждым словом ныряешь в англо-русский словарь. Языки мне никогда не давались. Но ничего, я ж на русском пишу. Читатели пока не жаловались.
— Хочешь сказать, что ты писарь?
— Ну да.
— Царь-батюшка! — заволновался писарь, — Не верю я ему! Ну какой он писарь? Ты на рожу его срамную синюшную посмотри! Да разве писарь одними ручками да ножками твою царскую охрану так бы раскидал? Как он стрельцов гонял! Человек двадцать с ним справиться не могли, пока он случайно Ваньку Левшу не зацепил да его штоф водки не разбил. Да если б Ванька нашим исконно русским оружием — дрыном — его по затылку не благословил, ни за что б не взяли. Так бы до сих пор городскую стражу и гонял.
— Да-а-а… — почесал затылок царь, — согласен. Подозрительный писарь. Ну-ка тащите сюда его суму.
Приказание было выполнено молниеносно. Царь Гордон сел на корточки и лично начал копаться в вещах Виталия. Видеокамеры и цифровой фотоаппарат поставили его в тупик.
— Это еще что такое? — Повертев фотоаппарат в руках, он случайно нажал кнопку съемки, — Ай! — Яркая вспышка осветила пыточную.
— Нападение на царя!!! — завопил сотник.
— Не ори, живой я, — осадил его Гордон, — Ух ты! — ахнул он, увидев на дисплее фотоаппарата свою изумленную физиономию. — Да ты еще и колдун, шпион. С тобой надо держать ухо востро.
— Дарю, — тут же среагировал Виталий.
— Благодарствую. А тут у нас что?
Царь извлек из сумки элегантный флакончик, откупорил крышку, и по пыточной разлился тончайший аромат французских духов.
— Я же говорил! — не удержался Вилли, — Он ест заморский купец!
— А вдруг тать? — усмехнулся Гордон, — Вдруг ограбил кого?
— Да никого я не грабил! — Виталию все это уже порядком надоело, — Это обычный рекламный коллаж. А духи и впрямь заморские. Я его читателям рекламирую, чтобы объем продаж увеличить. Работа у меня такая. Вообще-то нет. Работа у меня другая, а это не работа, а приработок. У меня другая специализация — криминальная хроника. Веду отдельную рубрику в еженедельнике «Рамодановский Вестник».
— Ну вот, опять словами непонятными говорить начал, — вздохнул царь. — Давай-ка по порядку. Откель ты все-таки будешь?
— Из Рамодановска, — сердито буркнул Виталий.
— Что такое Рамодановск?
— Город.
— Где он находится?
— В России.
— Я такого города в своем государстве не знаю, — покачал головой Гордон.
— Ну Русь-то, она большая, — удрученно вздохнул Виталий. — А у тебя, кстати, Русь большая?
— За десять ден верхом не обскачешь, — гордо сказал царь Гордон.
— Ну тогда можно сказать, что Рамодановск за рубежом.
— То ест иностранный поттанный, — опять не удержался от реплики Шварцкопф.
— Федот, гони его в шею, — не выдержал наконец Гордон.
Протестующего немца выволокли из пыточной.
— Я ест протестоват! Я буту жаловатса!
Как только его крики затихли вдали, царь продолжил допрос:
— Итак, ты из города Рамодановска, который находится за рубежом, но почему-то на Руси, то есть в моем государстве. И как же получилось, что я такого города не знаю, не объяснишь?