Многие в тот трагический вечер впервые задумались о роковой ошибке покойного императора, принёсшей впоследствии так много горя и несчастий и самому наследнику престола и его горячо любимой родине. Александр III не подготовил сына к государственной деятельности, он не разрешал ему присутствовать на заседаниях Государственного Совета вплоть до 1893 года. Почему — объяснить невозможно. И какой страшной ценой пришлось платить за этот просчёт! Александр III не мог даже предположить, что смерть застигнет его так рано и так внезапно. Государственные дела, о которых наследник имел смутные представления, обрушились на него огромной снежной лавиной, а ведь он получил лишь военное образование!
«Каждый сознавал, что наша страна потеряла в лице государя ту опору, которая препятствовала России свалиться в пропасть. Никто не понимал этого лучше самого Ники. Я увидел слёзы на его глазах», — говорил великий князь Александр Михайлович.
21 октября, в пятницу, на следующий день после смерти Александра III цесаревич взошёл на престол и стал императором Николаем II. В этот же день он вместе с матерью и принцессой Аликс в ливадийской церкви причастились Святых Христовых Таин. «И в глубокой печали Господь даёт нам тихую и светлую радость: в 10 часов в присутствии только семейства моя милая дорогая Аликс была миропомазана, и после мы причастились вместе с ней, дорогой мама и Эллой. Аликс поразительно хорошо прочла свои ответы и молитвы. После завтрака была отслужена панихида, в 9 часов вечера другая. Выражение лица у дорогого папа чудное, улыбающееся, точно хочет засмеяться», — записал Николай в дневнике.
Аликс принята в лоно Православной Церкви. Теперь, по русскому обычаю, она именовалась великой княгиней Александрой Фёдоровной. Было решено не откладывать венчания и провести его после похорон.
Спустя неделю гроб с прахом Александра III, драпированный пурпуром, был перевезён из небольшой церкви на склоне холма в севастопольский порт. Сияло осеннее солнце, его лучи искрились в волнах Чёрного моря. Вдоль дороги стояли тысячи людей. Они плакали и, опустившись на колени, набожно крестились, провожая в последний путь великого императора.
Затем целую неделю Аликс вместе с молодым императором и вдовствующей императрицей ехала в поезде, который вёз тело Александра III из Севастополя, останавливаясь на всех крупных станциях. Тянулись печальные и одновременно полные самых радужных надежд дни. Аликс то плакала от жалости к Ники и покойному государю, то её сердце сладко замирало в предвкушении долгожданной свадьбы, то снова в следующие мгновения её брови хмурились от тягостных размышлений. Так, не зная, смеяться ей или плакать, в похоронной процессии великая княгиня Александра Фёдоровна, будущая императрица, въехала в столицу. Каким же контрастом выглядел этот въезд по сравнению со свадьбой её сестры Эллы! Промозглая погода, унылый пейзаж поздней петербургской осени, сырой, пронизывающий до костей ветер с залива, швыряющий в лицо мелкую изморось, только усиливали тоску. Четыре часа ехали по столичным улицам красные с золотом кареты, в которых сидели особы императорской фамилии и придворные. Глядя из окна своего экипажа на мрачный город под нависшим свинцовым небом, принцесса вспоминала радостное венчание сестры, и сейчас всё происходящее казалось ей дурным предзнаменованием: будущее царствование виделось омрачённым скорбью. Но рядом был Ники, его любовь, было огромное желание помочь ему в нелёгком несении царского креста. Была твёрдая, непоколебимая вера в Промысел Божий...
Но вот и Нева, мерно катящая свои холодные, свинцово-серые воды мимо гранитных набережных. На другом берегу её — легендарная Петропавловская крепость, основанная Петром I как вечная угроза шведам. Её строгие прекрасные линии, золотая игла, пронзающая низкое северное небо, торжественная печаль грозных бастионов потрясли юную принцессу. Роковой тайной веяло от царской усыпальницы, замершей напротив парадного Зимнего дворца словно вечное напоминание о конце всякого человека — и всесильного императора, и жалкого раба. Миновав мост, траурная процессия последовала через крепостные ворота и остановилась перед собором свв. Петра и Павла последним земным приютом царей из дома Романовых. Невольно мелькнула мысль, что и ей отныне уготовано лежать здесь, под гулкими сводами храма, а над головой её будет всё так же реять золотой ангел с крестом в деснице, то ли благословляя город, то ли созывая души людские на Суд Господень... Но вот покрытый пурпуром гроб пронесли мимо мрачных бастионов внутрь собора. Порывы ветра с Невы хватали за полы одежды, яростно трепали страусовые перья на шляпах дам, срывали цилиндры с голов мужчин... Процессия медленно потянулась в собор, над которым кружили потревоженные вороны и голуби. Началась панихида.