Несмотря на железную руку большевицкого режима, на все хитросплетения большевицкой лжи, Екатеринбург-Пермь-Омск и окружающие первый леса выдали Соколову свои тайны и правда Царского дела теперь раскрыта».
11 июля Н.А. Соколов получил от генерала М.К. Дитерихса предписание: ввиду приближения красных к Екатеринбургу немедленно покинуть город, забрав с собой следственные материалы.
«Когда белые оставляли Екатеринбург, – писал П.П. Булыгин, – Соколов с последними частями отступающих войск покинул “Шахту четырех братьев”, где сгорели тела Царской Семьи. Уходил Соколов уже под выстрелами красных разъездов.
Ворот над «Открытой шахтой». Справа лоток для промывки грунта. Весна 1919 г. Фото Ч. Гиббса
По агентурным сведениям известно, что въехавший в Екатеринбург с первыми частями большевиков Юровский тотчас же кинулся на шахту, чтобы узнать, что там было сделано белым следствием. Сделано было много».
«Ганина яма». Прямо над шахтой склонился Роберт Вильтон (в фуражке с тросточкой) крайний слева (в пальто и кепке) – наставник Наследника Ч.С. Гиббс
Самого Павла Петровича не было тогда с Н.А. Соколовым; писал он это с его слов. Был с ним тогда Роберт Вильтон, рассказывавший впоследствии об этом так:
«Я вспоминаю ночь нашего отъезда из Екатеринбурга. Красные приближались, но Соколов отправился во мрак и дождь, чтобы получить сведения от важных свидетелей-крестьян. Они могли посадить его в погреб и выдать красным. Он назвал себя и объяснил цель своего посещения. Снабжая его информацией, крестьяне подвергались большому риску. Соколов объяснил им, кто он. “А теперь, что вы намерены сделать? – спросил он – Поможете ли вы правосудию? Помните ли вы, что тот, кто убит, был вашим Царем?” И они выбрали путь чести и самопожертвования».
Екатеринбург в 1919 году.
Будущая улица Карла Либкнехта
Свидетельство, говорящее о многом: и о Соколове, и о Русском народе!
15 июля красные ворвались в Екатеринбург.
Следователь имел в своем распоряжении всего пять месяцев работы, включая первоначальное пребывание в Омске. Однако, как верно замечал Жильяр, «посвятив себя целиком предпринятому делу и проявляя неутомимое терпение и самоотвержение, Соколов в несколько месяцев восстановил с замечательной стройностью все обстоятельства преступления».
«Убийство членов б. Царской Семьи в доме Ипатьева – уже 28 апреля доносил адмиралу А.В. Колчаку генерал М.К. Дитерихс, – устанавливается следствием безусловно».
«…Следователь, – вспоминал В.П. Аничков, – был уверен в убийстве всей Царской семьи без исключения. Следователь разыскивал всевозможные доказательства убийства, говоря, что этим он борется с возможностью появления самозванцев».
«С первого нашего свидания, – читаем у П. Жильяра, – я понял, что убеждение его составлено, и у него не остается никакой надежды».
Расследование убийств Великого Князя Михаила Александровича и Членов Императорской Фамилии в Алапаевске, которые также вел Н.А. Соколов, убедили его в существовании заранее разработанного плана уничтожения Дома Романовых.
Следует подчеркнуть, что с самого начала расследования дела о цареубийстве Н.А. Соколов, решительно прервавший предшествовавшую череду лжи, подтасовок и откровенного саботажа, находился под постоянным давлением и наблюдением самых разных враждебных Исторической России сил.
Прежде всего, это, конечно, были преступники. Красная рука дотягивалась и до белых тылов.
Смотр войск и военный парад в Екатеринбурге на Кафедральной площади рядом с Богоявленским собором. Зима 1918–1919 гг.
Прибывший в Екатеринбург почти сразу после освобождения города от большевиков профессор Томского университета Э.В. Диль приводил рассказ мичмана X, «одного из главных агентов екатеринбургской русской контрразведки». Он говорил о том, что «чья-то рука систематически вмешивается в дела контрразведки. “Не проходит суток, чтобы мы не находили кого-либо из наших убитым предательской пулей из-за угла”. Только ценой больших жертв и усилий удалось наконец чехам ликвидировать организацию, обладавшую списками всех контрразведчиков и систематически “снимавшую” их поодиночке в пригодных для тайной расправы местах города».
Требование комиссара Войкова в магазин химикатов на серную кислоту. 17 июля 1918 г.
По словам П. Жильяра, «убийцы безпокоились. Агенты, которых они оставили в Екатеринбурге, чтобы замести следы, ставили их в известность о ходе следствия. Они шаг за шагом наблюдали за его успехами. И когда, наконец, они поняли, что правда обнаружится и что весь мiр вскоре узнает, что произошло, они испугались и попытались перевалить на других ответственность за свое злодеяние.