- Так что же, я рожу его, чтобы обречь... на то, что он будет убит?
- Нет, - последовал ответ, - ты родишь его на то, что он будет прославлен!
И мгновенно утихла кричащая боль в глазах его солнышка, отвердели они и даже когда взрывались потом во времена приступа кровотечений и у Бэбички, в них никогда не было отчаяния. И вообще вся она будто соткана из слов молитвы Господней: "Да будет воля Твоя...". Она ему воистину - Божий подарок. Сила, любовь, преданность, безропотность, самоотдача, ум и воля неженские и более чем женские стеснительность и незащищенность, если все эти качества слепить в одно, пронизав их друг другом, это и будет она - его женушка, его старое Солнышко", его единственная Аликс, мать его детей и их уникальный воспитатель. Как-то Алексей нечаянно подслушал разговор меж собой двух педагогов, хваливших его, что и на лету все схватывает, и вопросы по материалу задает такие, что полдня думаешь, как ответить. Все это с гордой радостью выложил матери. Ее реакция была мгновенной:
- Алешенька, Бэбичка, бегом на исповедь, а за то, что подслушал... ну, а если не нечаянно, это уже эпитимья; и за гордыньку про дар, тобой не заслуженный и который будет отнят в любой момент, коли гордыньку эту лелеять будешь.
***
"Да, а шириной кости, статью он в деда своего. И действительно после того исцеления взрослеет не по дням, а по часам. Перед фотокамерой уже не тянется вверх, чтоб выше казаться. Да и без того, когда впереди встает, бороды отцовской уже не видать. И попробуй назови его сейчас Бэбичкой, Агунюшкой или Крошкой... А в военном деле уже сейчас, безо всяких скидок штабом полка руководить в оперативно-тактической игре на карте потянет... И где бы не был всегда при нем молитвенное дыхание матери, а в письмах ее в ставку всегда только одна просьба, чтобы Бэбичка не ленился молиться. И он не ленится..." И уже начал чувствовать, что вокруг Нее идет какая-то возня, которая ее очень угнетает, хотя она не подает в этом виду.
В возня эта - вражьи козни, - так бы определил этот процесс любой сельский батюшка. Исполнители этих козней приняли окончательное решение - свести ее с ума. И самыми активными исполнителями были почти весь романовский клан, думские оратели, глаголом сердце поджигатели и прочие всякие, числом и именем - легион. Способ действия - все ее добрые дела (а других у нее не было) - выставлять за злые. Валится с ног после изнурительных дневных операций в лазарете, где работает операционной сестрой, - не более, чем реклама, врожденную застенчивость выдать за пренебрежение, нелюбовь к нынешним приемам и любовь к тишине храма - за ханжество. Каждый шаг, каждое действие обложить ядовитыми змеенышами клеветы и ненависти. После рождения Анастасии едва до помрачения не довели ее интрижки родственников, мол не может наследника родить. Едва успокоил. Когда ехал тогда с Саровских торжеств, тогда и открыл для себя по-настоящему книгу Ионы пророка. Большинство почему-то считают, что главное там - это пребывание Ионы в брюхе у кита, а главное там в другом. Напророчествовал Иона ниневитянам от имени Бога всяческих бед за их беззакония. А они взяли да покаялись. И, видя это, Бог кару отменил! А Иона еще и на Бога обиделся, получается-де, что пророк я плохой. Вот она разница человеческого тщеславия и Божией справедливости. Не может Господь допустить разорение православного царства, если подданные его каются молитвой и делом. С тех пор так и молится: "Образумь, Господи, рабов Своих, подданных Дома Матери Твоей, смени гнев на милость, дай им прозрение и покаяние как ниневитянам, отмени пророчество страшное, но да будет во всем воля Твоя. Аминь".
***
- Ну, что перестал наконец выть? Ну - молодец, молодец, хорошая собачка. А ну-ка! - Вверх взвилась его правая рука. - Ай да прыжок!.. Ну, куда они все пропали, Джемка? И Жилик (Жильяр - преподаватель франц. языка - Н. Б.) какой-то не такой, глаза прячет.
Наконец они пришли.
- Папа! Джой выть перестал. Папа, я хочу, чтоб в Кресты мы с дядей Григорием пошли.
- Это невозможно, Алексей, его больше нет. Его убили. Мы сейчас с его погребения.
Коробка выпала из рук, все внутри сжалось и похолодело, в ноге проснулась старая боль.
- К-как убили? Он что, на фронт ездил?
- Нет, убивают не только на фронте.
- А, а, кто, как? Как можно его убить?! Кто?! За что?!