решения, тем более что Северянин всегда имел свое мнение и дорожил им.
Так или иначе, если мы внимательно проанализируем тексты «Громокипящего
кубка», то увидим, что композиция книги является авторской. В книге всего 137
стихотворений (поэз) за 1905—1912 гг., большинство из которых были опубликованы в
альманахах, журналах, газетах и вошли в ранние брошюры Северянина (с 12-й по 35-
ю). Стихи брошюры «Ручьи в лилиях» (весна 1911), за исключением двух,
перепечатаны полностью. Впервые в книге опубликовано только восемь произведений:
«Berceuse осенний», «Эскиз вечерний», «Шампанский полонез», «Virelai», «Гюи де
Мопассан», «Газэлла», «Демон», «Любовь и Слава».
Заглавия двух из четырех разделов книги перешли из вышедших ранее брошюр:
раздел «Сирень моей весны» - 18-я брошюра (1908) и «За струнной изгородью лиры»
— 25-я брошюра (1909). Есть случаи, когда последовательность стихов соответствует
их композиции в ранних брошюрах. Так, первые четыре стихотворения книги: «Очам
твоей души», «Солнце и море», «Весенний день», «В грехе забвенье» — открывают
брошюру «Очам твоей души» (1912), далее следуют стихи, не включенные в сборник.
Оспорить авторское расположение стихов в брошюрах Северянина невозможно.
В «Громокипящем кубке» отразилась история «мещанской драмы» поэта-грёзэра,
охваченного порывом нового весеннего чувства и молодости. Он живет мечтами и
грёзами о прекрасной женщине. Разочарованный и обманутый в своих чувствах, герой
попадает с берегов форелевой реки и северного «одебренного» леса на площадь. Затем
возникает образ одинокого поэта — царственного паяца, который уходит с площади от
толпы и рыдает за струнной изгородью лиры. Невольно ощущается ироничность слов
«гения Игоря Северянина» об упоении своей победой и искренность намерения идти
«в природу, как в обитель, / Петь свой осмеянный устав».
Главной причиной успеха книги «Громокипящий кубок» была ее своевременность и
современность. Она вышла весной 1913 г., когда имя Северянина было уже известно:
футуристам удалось обратить на себя внимание. И хотя многие современники отделяли
Северянина от футуризма, но отдавали должное тому чувству времени, которое
проявилось в «Громокипящем кубке».
«Его поэзия, — заметил В. Ходасевич, — необычайно современна — и не только
потому, что в ней часто говорится об аэропланах, кокотках и т. п., — а потому, что его
9
душа — душа сегодняшнего дня. Может быть в ней отразились все пороки, изломы,
уродства нашей городской
жизни, нашей тридцатиэтажной культуры, “гнилой как рокфор”, но в ней
отразилось и небо, еще синеющее над нами» 14.
Вторая книга поэз Северянина «Златолира» вышла 4 марта 1914 г. (выдержала 7
изданий), третья - 28 января 1915 г. - «Ананасы в шампанском» (5 изданий), четвертая
— 14 апреля 1915 г. — «Victoria Regia» (4 издания), пятая и шестая — «Поэзоантракт»
и «Тост безответный» (соответственно 2 и 1 издание). Внимание критики к этим
книгам шло по убывающей, каждая последующая книга встречалась более прохладно,
чем предыдущая. Неровность успеха Северянина во многом зависела от того, что после
«Громокипящего кубка» поэт помещал в новые сборники все более ранние
стихотворения. Таким образом, создавалась обратная перспектива творческого пути.
Вместе с тем Игорь Северянин, вдохновленный успехом первой книги, в «Ананасах в
шампанском» усилил элемент смелой (и очень смелой) парадоксальности и
ухищрений, делавших книгу более трудной для восприятия читателей.
Орест Головнин (Р. Брандт), относившийся с большой симпатией к нашему
«поэзнику», в 1915 г. сочинил такую эпиграмму:
Войною отняты нам разные припасы:
Так, не дают вина, и редки ананасы.
О,
Северянин! Как ты мил:
Ты своевременно снабдил.
Назло стесненьям, думским и германским,
Нас ананасами с шампанским15.
В восприятии современников имя Северянина нередко ассоциировалось именно с
этой книгой. Николай Клюев в письме Есенину, написанному еще до личного
знакомства (датируется: «Август. 1915»), предостерегал его от соблазна легкой славы:
«Твоими рыхлыми драченами <слова из стихотворения Есенина «В хате»> объелись
все поэты, но ведь должно быть тебе понятно, что это после ананасов в шампанском
<...> ...и рязанцу и олончанину это блюдо по нутру не придет, и смаковать его нам