В результате поправок тон хрущёвского выступления стал терпимее, оценки более выдержаны, что сильно раздосадовало многих ярых коммунистов, прибывших на совещание в Москву. На Энвера Ходжу хрущёвская речь произвела тягостное впечатление — отказаться от борьбы с врагом, занять позицию соглашательства? Это подлость, предательство! Албанец кипел от возмущения, он прямо высказал свою позицию — громить врага, низвергнуть эксплуататоров, никакой пощады!
— Энвер — бандит и убийца, Сталину в рот смотрел! — кулуарно ругался Никита Сергеевич.
Китайцы также не выразили восторгов от хрущёвских реверансов Америке. Товарищ Мао Цзэдун стоял на жёстких марксистских позициях, и тем не менее Хрущёв остался совещанием и особо своим выступлением доволен, в обозримом будущем он намеревался нанести американцам визит, переговоры о его предстоящей поездке в Соединенные Штаты начал вести Громыко. В октябре в Женеве должна состояться очередная встреча по запрету ядерных испытаний, отказу от атомного оружия, и там Никита Сергеевич решил говорить сдержано, не бросаться на противоположную сторону с угрозами. Умеренная позиция России представила коммуниста Хрущёва в либеральном свете, не реакционным, а вполне здравомыслящим.
До Никиты Сергеевича Булганин так и не достучался. Николай Александрович был потрясен своим молниеносным падением. В Кремле он застал Микояна. Анастас Иванович опального утешил — Госбанк, председателем которого тот становился, организация солидная.
— И нагрузка там другая, что ни говори, — спокойствие, а не как у нас — сидишь на вулкане. Так что, Николай, наслаждайся!
Булганин горестно кивал. В тот же день его лишили охраны, и машина за ним пришла не Гаража особого назначения, а совминовская. Личные вещи из Кремля он перевёз в прошлом году, в июне, когда была разгромлена антипартийная группа, ещё тогда думал, отберут должность. Из кабинета Булганин уходил с одним небольшим чемоданчиком. Со среды на этаже начинали ремонт, надо подготовить отсек под нового руководителя.
— Николай Александрович, как вы? — участливо поинтересовался попавшийся на встречу замуправделами Смиртюков.
— Мухам бы понравилось! — горестно отозвался разжалованный. — Прощай, не вернусь больше! — бывший премьер перехватил рукой свою скромную ношу и, сдерживая слезы, ускорил шаг.
2 апреля, среда. Москва, Ленинские горы, дам 40, особняк Хрущёва
Два месяца Лёля исправно занималась в автошколе, досконально изучила устройство двигателя внутреннего сгорания и через день по два часа ездила с инструктором. Ей хотелось водить автомобиль ежедневно, но Пал Палыч разъяснил: если через день — отложится лучше. Лёля всегда прислушивалась к мнению отца. Скоро она стала совсем прилично ездить. Остроносый 402-й «Москвич» был совершенно послушен. Скорости, с переключением которых испанка поначалу путалась, переключались теперь сами собой.
— Представляешь, Сержик, я уже задом езжу! — хвасталась ученица.
Вслед за женой и Сергей отправился на водительские курсы. Правда, ходил он туда через раз, но чтобы не ударить в грязь лицом, в выходные дни с ним ездил один из отцовских водителей. По указанию начальника хрущёвской охраны на Ленинские горы пригнали специально оборудованную для обучения «Волгу». «Волга» на московских улицах была редкостью: обтекаемый, совершенно не похожий на прежние машины автомобиль только-только сошёл с конвейера. Хотя рядом сидел опытный инструктор, у Серёжи дело шло неважно, битых два дня он крутился на асфальтовой площадке рядом с Лужниками, часто мотор глох, ему никак не удавалось плавно тронуться, да и вообще, без конвульсивных рывков ехать не получалось — «Волга» скакала, как козлик, совершенно не слушаясь водителя. Инструктор, приставленный к хрущёвскому сыну, терял терпение, повышал голос:
— Сцепление отпускай плавнее!
Сергей потел, выжимал педаль, но нога не слушалась, автомобиль трясся, не ехал.
— Научишься, ведь танцевать научился! — утешила мужа жена. И действительно, через три недели молодой инженер сносно рулил, зато Лёля управляла своим «Москвичом» блестяще!
В этот раз она упросила посадить её за руль «Волги». Поблескивающая хромом чёрная машина на солнце сияла. Стоило «Волге» появится на дороге, на неё заглядывались, указывали пальцами.
— Это корабль! — задыхалась от восторга ученица. И действительно, по сравнению с малюсеньким «москвичонком», размеры «Волги» были внушительны!