Конечно, устоявшееся в языке выражение «власть возникла» едва ли в полной мере отражает действительное положение дел. Власть, безусловно, не может быть следствием созданных для социального бытия человека форм. Она пронизывает собой все, соответственно преломляясь и видоизменяясь в формах земного бытия. Нелепо, например, было бы говорить, что власть в семье возникла только после того, как Адам и Ева создали ее, познав друг друга и родив детей. Великая творческая сила – власть Господа была и есть всегда неизменной, но специфически проявляется в тех формах бытия, которые промыслительно определены для нас Господом. Она, как бы сказать, улавливается в том объеме и содержании, которые эти формы способны вместить в себя. Но даже по этим усеченным проявлениям воли Божьей можно прочувствовать, насколько она безгранична.
Для борьбы с крайними проявлениями злоупотреблений свободой, а также как следствие неравенства появляются новые общественные формы, которые изначально не были присущи природе человека, но какие оказались необходимыми для борьбы с грехом – злом и его распространением в мире. Появляется как новый вид власть мужа над женой (до сих пор – его товарищем, помощником) и семьей. С появлением многих семейств и возникновением родов и племен появляются и новые виды власти, организующие быт этих союзов. С развитием общественных отношений возникает власть внутри иных человеческих союзов.
Вместе с тем неспособность каждой социальной формы вместить в себя всю полноту Божественного закона, всю Его благодать (форма всегда ограничена и представляет собой хрестоматийный образчик несовершенства материального мира) предопределяет их ущербность, специфичность задач, которые можно решать через них.
Семья никогда не может стать корпорацией, и даже так называемый «семейный бизнес» не упраздняет семейно-брачных отношений, которые существуют параллельно с отношениями участников по получению прибыли от своей деятельности. Корпорация не может стать семьей, хотя, например в Японии, культивируются некоторые специфические черты особых, близких корпоративных отношений, которые свойственны родственникам. Бандитская шайка неспособна стать государством, а государство – Церковью. Ни один из человеческих союзов и видов общественной власти не только неспособен стать универсальным для земного бытия человека, но и, хотя и предназначен изначально для борьбы с грехом, сам по себе недостаточен для спасения человека.
Субъективная «справедливость» всегда лишена христианской благодати, порочна, основана на разделении собственных интересов и интересов других лиц. Например, власть главы семейства может направляться на благо ее членов, но столь же часто и противоречит интересам других семейных союзов. Вынужденный в поте лица добывать свой хлеб, человек участвует в различных корпоративных союзах, но неизменно имеет в виду главным образом свой личный материальный интерес даже внутри этого союза. Очевидно, в свою очередь, что интересы конкретного корпоративного союза или сословия противопоставляются ее членами интересам других корпораций и сословий.
Следует обратить также внимание на те очевидные факты, что властные отношения носят чрезвычайно многообразный характер, а их виды, безусловно, подвержены исторической конъюнктуре. Человеческие союзы меняются, на место одних приходят другие, что порождает в свою очередь и новые, ранее неведомые виды власти. Сейчас мало кто помнит о цеховой организации общества, о четко выраженной сословной его структуре, а также о власти вождей племен или жрецов, но в свое время это были могущественные силы.
Естественно, что вся совокупность неопределенного множества человеческих союзов, бытующих в конкретном обществе, нуждается в некоем высшем оформлении. В противном случае нет никакой возможности сохранить высшее, органическое единство общества. Этой цели и служит государство.