— Нет, спасибо, Грейси, мы просто...
— Много вопросов про Мерроу, говорите? Это интересно. Глупо упускать такую замечательную возможность. Но обед за мой счет, Грейси, и вино тоже. А на выигрыш купите что-нибудь для себя лично, договорились?
Ничего ей не понадобится, потому что я ее если не сегодня, то завтра непременно убью! — мрачно подумала Мерроу.
— Эй, послушайте...
Но Алекс уже подозвал владельца ресторана, и тут же, как по волшебству, появились дополнительные стулья. Ее подруги подвинулись, освобождая для них место за массивным деревянным столом.
Что за ужас! Непересекающиеся миры не должны пересекаться!.. Настроение Мерроу окончательно испортилось.
Алекс подал ей стул, а ее три подруги, которым, видимо, предстояло в скором времени перейти в разряд бывших, одобрительно закивали головой. Алекс снял пиджак и, прежде чем повесить его на стул, ослабил галстук и засунул его конец в карман рубашки. Потом улыбнулся своей очаровательной улыбкой — ну и бабник! — расстегнул еще одну пуговицу — он так скоро совсем разденется! — и уселся за стол.
— Красное или белое?
— Итак, давай обсудим, что было не так? — предложил Алекс, когда они уже шли по направлению к его дому.
— Не беспокойся. Все в полном порядке, — сухо откликнулась она. Если говорить честно, то она и сама не знала, что ее тревожит и на что она дуется.
— Мне кажется, я не сделал ничего плохого.
Она не обратила никакого внимания на его слова. Тогда он принялся загибать пальцы, подсчитывая плюсы своего поведения.
— Во-первых, я совершенно трезв.
— Еще бы! Одна бутылка на всех. То же мне достижение!
— Во-вторых, я правильно использовал столовые приборы.
— Было всего два блюда, — пробормотала она в ответ. — И ничего сложного. Тут и новичок справился бы.
— Все равно засчитывается в мою пользу. В-третьих... — он загнул очередной палец, — я никого не просил выкладывать мне информацию про тебя. Они сами все рассказывали. — Он наклонился и добавил: — Я даже, отдай мне должное, отклонил несколько сочных, пикантных подробностей из истории о твоей юности, чтобы помочь тебе побороть смущение.
При этом он не загнул четвертый палец, заметила Мерроу. Молодец! Если бы ее подруги вздумали выкладывать всю подноготную, ей пришлось бы срочно подумать о переезде в другую страну!
Еще один загнутый палец.
— В-четвертых, я не стал настаивать, чтобы мне рассказали, чем я лучше Дилана, который, как я догадываюсь, и есть тот самый идиот, который тебя обманул и бросил.
Она едва сдержалась, чтобы не простонать после этих слов.
И еще один палец, надо думать — последний!
— А в-пятых, даже тебе придется признать, что я был само очарование. Я даже не пытался заигрывать с тобой под столом.
— Да, однако это не помешало тебе то и дело хватать меня за руку и поигрывать моими пальцами. Теперь, ясное дело, подруги уверены в том, что мы с тобой спим вместе.
— А мы с тобой разве не спим вместе?
Мерроу едва не затопала ногами от злости, как пятилетняя девочка.
— Спим не спим — какая, к черту, разница! Важно, что существуют правила, которые ни в коем случае нельзя нарушать, когда у тебя всего лишь на всего интрижка!
Алекс остановился и упавшим голосом произнес:
— Видишь ли, мне не был дан заранее список этих правил. Раз тебе так все хорошо известно обо всем, что касается «интрижек», то, может быть, ты и меня просветишь, неуча?
Мерроу подыскивала слова, пытаясь понять, что же больше всего ее раздражило. То, что он посмел очаровать всех ее подруг? Причем почти не приложив никаких усилий, будто занимался этим каждый день.
Она молчала, и он с удивлением покосился на нее.
— Ты считаешь меня прожигателем жизни, верно? Бегаю по городу в поисках женщин?
Она закусила губу.
В ответ Алекс насмешливо улыбнулся.
— Я ненавижу, когда ты мне так улыбаешься, — в сердцах воскликнула Мерроу.
— Неправда!
— Сейчас — правда!
Он подошел к ней, наклонился так, что их лбы почти соприкоснулись, и заглянул ей в глаза.
— Знаешь, что я думаю, О'Коннелл?
Она не была уверена, что хочет это знать, но потом все же обреченно спросила:
— Ну и что ты думаешь?
Он склонил голову набок, как будто собирался поцеловать ее здесь, прямо на оживленной улице.
— Я думаю, тебе нужно понять, что не все парни на планете такие негодяи, как твой последний бойфренд...
Последний бойфренд? Он что, считает себя ее нынешним бойфрендом?
Мерроу не успела ничего сказать, как он слегка отклонился назад, сделал глубокий вдох, уставившись в какую-то точку над ее головой, и потом улыбнулся. Широкой улыбкой, привлекательной улыбкой — улыбкой, которая сводила ее с ума и мешала думать рационально.