К. Н. Ли
Царство магии
Серия: Хроники империи драконов — 2
Перевод: Kuromiya Ren
ПРОЛОГ
Солнце горело ярко-красным, когда тучи пропустили его лучи. Магия плясала и кружилась на ветру, как красивая женщина.
Голая, чистая, свободная.
Сердце Саскии колотилось в груди, драконы опускались, на них были люди в капюшонах, огонь сыпался на ее дом.
Братство.
Кровь полилась из ее рта, Рикар взял ее за руку и помог встать.
Она позвала Мури и выпрыгнула в окно спальни. Он не спас ее, и она только по воле богов и благодаря своей магии не умерла от падения.
Где был ее дракон? Где была ее родственная душа?
— Скорее, — крикнул ей Рикар поверх грохота сердца в ее ушах, поверх криков ее семьи, гибнущей в замке.
— Но мать и отец, — закричала она.
Его лицо сказало ей все, что нужно было услышать. Им с ее братом нужно было сбежать.
Она вскочила на ноги, и они побежали так далеко и быстро, как только могли унести их ноги. Они бежали в лес, с ними была лишь одежда и искра надежды в крови.
Хотя кости были сломаны, как и сердце, ей нужно было выжить.
Ради ребенка.
Он трепетал в ее животе, был живым, как деревья, тянущиеся к небесам. Он жил, должна жить и она.
От нее зависело будущее Эрани.
1
Рев грома и молнии не заглушал стук сердца Килана в его груди. Скрип корабля и плеск соленой воды были незаметны.
«Амалия», — сказала она.
Это имя дали ей боги.
Он точно спал. Глаза манили его, приветствовали как старого друга, смотрели в глубину его души.
Сглотнув, он склонился, разглядывая их. Они были цвета растаявшего серебра с облаками, он такого еще не видел, а он сталкивался с богиней раньше.
Девушка была прекраснее Энит, очаровательнее рассвета и заката.
Тьма подавляла их. Амалия вытянула руки перед собой, призвала слабое сияние, что озаряло их лица, пока они разглядывали друг друга. В его горле пересохло, он моргнул, очарованный не только ее видом, но и запахом магии, тем, как она окружала их в спертом воздухе.
Ее запах свежего дождя и сосны был тем, что он никогда не забудет и не потеряет.
Она была той. Магом. Его магом.
Он поднял прядь ее волос, что побелела от прикосновения. Она сильно выделялась на фоне черных прядей, что ниспадали густыми волнами до ее талии.
— Как это произошло? — Амалия хмуро посмотрела на белые пряди.
— Магия, — сказал он.
— Ты ранен? — спросила Амалия, прижимая пальцы к своим губам, склонив голову и разглядывая его лицо. Он понял, что и она это ощущала. Она обвела шрам на его щеке, оставленный драконом.
— Мужчина без шрамов не ощущал сложности жизни, не познал боль, — сказал он.
Она вскинула бровь.
— Так говорят среди моего народа. Мы носим шрамы с гордостью.
Килан взял ее за руки. Все еще пораженный ее красотой и силой их первого прикосновения, он обводил пальцем линии на ее ладони, а она тихо следила за ним серебряными глазами.
Корабль раскачивался, треск дерева усиливался в тишине вокруг них.
— Мы встречались?
— Только духовно, — ответил он. — Мой дух звал твой с моего рождения. Ты не ощущала?
Она покачала головой, прикусив нижнюю губу.
— Я не знаю, о чем ты. Я не видела и не слышала тебя до этого дня.
— Но мы созданы друг для друга, — сказал он ей.
Ее щеки вспыхнули, а потом в глазах появился страх, и она отпрянула.
Он хотел стереть все страхи из ее головы. Он потянулся к ней, она сжалась, защищаясь. Она не знала, что произошло? Несмотря на ее замешательство, он потянулся снова, обхватил ее руку и расцепил ее кулак, чтобы переплести пальцы с ее.
Кроме поцелуя Энит, он никогда так близко не касался женщины, и грудь зудела так, что хотелось почесать внутри.
Ее губы приоткрылись, он склонил голову, поцеловал ее костяшки.
— Что происходит? — прошептала Амалия, ее волосы сияли, их кожа светилась золотом. Искры золота сверкали вокруг них. Такая магия была неслыханной в Регарде. Но не в Кьёсе.
— Я — хранитель империи Эрани, а ты — моя госпожа.
Она вдохнула, но не отпрянула. Она придвинулась ближе, словно хотела согреться у его тела.
— Госпожа?
— Да, — он нежно коснулся носом ее носа, они склонили головы друг к другу. Магия танцевала на их плоти, и они не думали, что такое возможно. — Ты — последняя наследница престола Эрани.
На ее лице отразилось понимание, она пораженно охнула.
Он улыбнулся.
— Да. Ты императрица.
Несмотря на все, через что он прошел, несмотря на плен, он получил то, что искал. Такой поворот судьбы не мог быть совпадением, но он верил, что это так.
— Мой клан ждал твоего возвращения, сколько мы помним, — сказал он и склонился к ее розовым губам.
Она отдернулась, разрывая их связь, оставляя его холодным, словно его толкнули в зимнюю бурю от теплого костра. Кости ломило от холода, ему нужно было дотронуться до нее, ответить на зов тела.
Стыд заполнил его сердца, он пожалел о том, что пытался сделать. Хоть он и всякое рассказывал Видару о женщинах, Килан был новичком в делах с красивым полом.
— Прости, — сказал он, а она обвила себя руками и сжалась в углу. — Не знаю, что на меня нашло. Просто я всю жизнь тебя ждал, и теперь ты здесь, и я переволновался. Надеюсь, ты простишь меня, Амалия. Я тебя не обижу.
— Дело не в тебе, — сказала она. — Мне нужно собраться с мыслями.
Она уткнулась лицом в ладони и отвернулась от него.
— Хорошо, — он хотел утешить ее. Слезы женщины вызывали в нем сочувствие.
Он обвил руками колени и смотрел на нее. Он хотел расспросить ее о жизни, узнать, как она попала в плен на корабль Братства, но ей требовалось пространство. И он это дал.
У них было время, чтобы все обсудить.
Если монахи не планировали убить их.
2
Буря бушевала сверху, но Мардук не искал укрытия. Он принимал холодный дождь, убрав капюшон, подставив голову каплям, что умывали его лицо.
Победа.
Он получил то, что хотел. Наследники были мишенью, но он нашел кое-что ценнее. Будущее теперь казалось ясным. Была надежда на его выживание.
Он улыбнулся, закрыл глаза и открыл рот для дождя. Он мог плакать от радости. Мир менялся, и он будет с неба, на своем драконе Тики, смотреть на то, как мир склоняется его воле.
Качка корабля прервала его мысли. Молния пронзила сумерки на горизонте.
— Думаете, ее можно держать в клетке с хищником?
— Как ты стал таким тихим, брат Даган?
Даган пожал плечами, сунув ладони в длинные рукава лиловой мантии.
— Это одна из семи ступеней Братства, да, отец?
— Да, и ты оттачивал искусство, чтобы подглядывать. Я бы советовал отточить искусство молчания, — сказал Мардук.
Даган залепетал ответ. Мардук потер виски и вздохнул.
— Рассказывай про девчонку, Даган, — пробормотал он, терпение кончалось.
— Да. Я просто не доверяю ему. Он почти дикий, неуправляемый, вредный. Ему не стоит быть с ней в одной комнате, как и в клетке. Я изначально был против клетки. Разве она не ценнее обычного мага? Если он ее тронет, я сам убью его.
Мардук рассмеялся и вскинул брови.
— Даган, ты лет на двадцать старше всех монахов на корабле, но говоришь об убийстве. Это не твое призвание.
— Да, отец. Но умений и ловкости у меня больше на полвека тренировок.