Она уже надеялась, что он поможет ей сбежать.
— А Килан? — Амалия сменила тему. — Почему его отвели к другим драконам? Он не зверь, чтобы они окружали его.
— Он тебя не беспокоит.
— Он — все для меня.
— Да? Ты его только встретила, а теперь заявляешь, что стала ему родственной душой.
— Разве мы не связаны?
— Возможно, — сказал он. — Но я порву эту связь. Просто жди и смотри.
Она стиснула зубы, а, когда открыла рот, поняла, что осталась одна.
Дрожа, она скрестила руки на груди и выдохнула. Ей нужно вернуться к Килану. Отец Мардук ничего не получит. Она не будет пешкой в игре богов.
Она осталась холодной и уязвимой без него. Ее тело хотело к нему, она не ощущала себя правильно без него. Она думала, что любовь к Аросу была сильной — да, но к Килану она ощущала что-то на другом уровне. У нее словно не было выбора, кроме как принять сильные чувства связи.
Ее глаза расширились, она вздрогнула, когда из боковых дверей вышли две женщины в масках. Она хмуро разглядывала их плавные движения. Их маски были белыми, открывали только глаза, темные и обведенные черной краской. Одна взяла ее за руку и повела к квадратной платформе. Ее одежду сняли, и она осталась головой перед безмолвными женщинами.
Она охнула, вода полилась на нее из крана сверху. Прохладная и освежающая, она омывала ее, как дождь в жаркий летний день.
Слои грязи смыли с ее кожи, и ее отвели к бассейну. Каждый шаг был пьянящим. Горячая вода впилась в ее ноги, а потом радостно окутала их. Она не сопротивлялась, хоть тело и жалило.
Она вошла по плечи, и две женщины присоединились к ней. В тонких белых мантиях они стали полупрозрачными в воде.
Амалия закрыла глаза, расслабившись, несмотря на неуверенность в загадочном месте. Они натирали ее солями и сахаром, распутали и расчесали волосы металлическими гребнями в горячем масле. Она позволила им делать все, что было приказано, закрыла глаза.
— Акаша, — сказала одна женщина другой.
Ее глаза открылись, когда она услышала, как голос заполнил комнату, хотя был не громче шепота.
— Хмм?
— Отец Мардук хочет отметить ее. Не три сильно ее кожу.
Амалия оттолкнула Акашу.
— Прочь. Не будет на мне никаких меток. Я вас кулаками отмечу.
Женщины отпрянули, побелев.
Они убежали из комнаты, а она потерла виски, переживая, что все ухудшила. Они точно все расскажут. Пришли две другие женщины.
Она закатила глаза.
— Похоже, тех я спугнула, — пробубнила она, новые не смотрели ей в глаза.
16
После купания Амалию одели в белую мантию. Ее длинные черные волосы собрали в две косы, что доставали до поясницы. Она сидела безмолвно, но разглядывала комнату, стражей, искала оружие, что можно забрать с собой.
Магия защекотала ее горло.
Она закашлялась от этого. Ошейник мешал, хотелось снять его и бросить в голову отца Мардука. Она должна была что-то делать. Любопытство удерживало ее спокойной. Она дала им нарядить ее, но, когда наступит время, она ударит.
Их устроил ее облик, и ее отвели в другую комнату, озаренную лунным светом и свечами у стен.
Ее голос застрял в горле, она заметила в кресле кое-кого еще.
Она была с пепельной кожей и длинными лавандовыми волосами до лодыжек. Ее глаза сияли. Темный эльф.
Амалия таких еще не видела, она уже думала, что это выдумка для детей.
Дверь за ней закрылись, и Амалия напряглась, поняв, что осталась одна с существом, которое до этого было для нее мифом.
— Ты еще жива, — сказала она, шагнув ближе, прикрывая руками грудь. Она была одета не как Амалия. Ее платье было открытым, украшенным камнями и золотом. — Ты — чудо, — добавила она, окинув Амалию взглядом. — Кто ты?
Она облизнула губы.
— Меня зовут Амалия.
— Не имя, — сказала девушка, хмурясь. — Кто ты? Что ты?
Она напряглась.
— Я никто.
Эльфийка фыркнула.
— Я в такое не поверю. Ты должна знать о себе правду, иначе для нас надежды нет.
Амалия в смятении покачала головой. Эльфийка отвернулась.
— Так и знала. Ты невежественна.
Амалия слышала нотку страха и печали. Эльфийка чего-то боялась, но не ее.
— Я никому не вредила, — сказала Амалия. — Меня притащили сюда.
— Как и меня, — она оглянулась через плечо. Слезы блестели в ее глазах, она стерла их запястьем. — Как и меня.
Амалия шагнула к ней, желание обнять ее было сильнее страха перед будущим.
— Не подходи, маг. Я знаю, кто ты. Если он привел тебя сюда, то не для блага мира. Это ради разрушения и хаоса. Ты будешь его оружием. Его воином.
В голосе эльфийки звучала горечь. Как можно было думать о ней такой ужас?
Она всю жизнь была послушной дочерью, готовилась выйти замуж за того, кого выбрали родители. Ей было больно слышать такое о себе. Это было несправедливо.
— Я не буду, — заявила Амалия. — У меня есть своя воля.
Она рассмеялась.
— Ты так думаешь. Но у тебя ошейник, да? Я бы посмотрела, как воля подавит темную магию.
Амалия опустила руки и подняла взгляд.
— Что ты от меня хочешь? Я не просила приводить меня сюда. Кто ты, что судишь меня?
Она тряхнула головой, прошла к мягкому дивану и села. Она посмотрела на купол потолка и ответила на вопрос Амалии без эмоций.
— Я Эйко, клерик Ши-син высшего ранга, — сказала она, закрыла глаза и потерла виски. — Я та, что послала их найти тебя.
17
Амалия не знала, как относиться к тому, что она в одной комнате с эльфийкой, выдавшей ее монахам, верившей, что она одна разрушит мир.
— Зачем так делать, если тебя пугают последствия моего пребывания здесь? — спросила хмуро Амалия. Эйко не ответила, и она раздраженно выдохнула, пригладила волосы и отвела взгляд. Эйко прошла к окну.
— Видишь ли, — начала она. — У меня нет выбора. Я не знаю, что они делают со мной при каждом новолунии. Думаешь, ты страдала?
Амалия вскинула бровь, Эйко фыркнула.
— Я умерла уже двенадцать раз здесь.
Слова пугали, Амалия их не понимала.
— Умерла? Как это?
Эйко повернулась к ней, красные горы за окном сияли в свете луны как бриллианты.
— Я — клерик Ши-син, — объяснила она.
Амалия моргнула.
— Что это значит? Никогда не слышала.
— Конечно, — сказала она. — Ты из деревушки в Скал, где мир снаружи тебя не касался.
Она вскинула бровь, удивляясь, что Эйко знает такое. Она скрестила руки и слушала.
— И я знаю, какой мертвый бог дал тебе силу. Энит и Эрис умны, они не оставили бы ничему и шанса. Это их брат дал Эрани, твоим предкам, силу.
— Эйнар, — сказала она, и Эйко кивнула.
— Хоть что-то ты о себе знаешь, — сказала она. — Это хорошо. Не придется учить тебя многому.
Она устыдилась, подумав о том, что знала об Эйнаре. Ей было плохо от того, что она была такой, какой была, из-за Мардука.
— Я все о тебе знаю, Амалия. Я видела тебя во снах, рассказывала пророчества о тебе и твоей судьбе. Я — темный эльф королевства Лордисбург, где меня учили темным искусствам. Моя мать умерла при родах. Вот так. Сила была огромной, когда я рождалась. Но отец вырастил меня и моих сестер, мы стали клериками в разных царствах темных эльфов. Я должна была отправиться во Фрод. Но Братство меня похитило. Оно знало, что я сильнее их всех. Я могу видеть будущее, но только на грани смерти. Мое тело было на пороге смерти уже столько раз, что те внутри знают мое имя и зовут меня.
Амалия побелела и шагнула к ней.
— Это ужасно. Как ты пережила это?
— Магия питает меня, священная вода Матери дает силы бороться.
Амалия опечалилась от услышанного. Да, таких страданий она не знала. Ее страдания были смешными в сравнении с Эйко.
— Так не должно быть, — сказала она. — Мы с другом хотим сбежать.
Эйко сморщила нос.
— Как? Отсюда не сбежать. И кто твой друг?