Тот глядел на нее сияющими янтарными глазами с непонятным недовольством.
— Ты сама их точила?
— Конечно.
Он вытащил кинжал из ножен и внимательно рассмотрел.
— Достаточно острый? — уточнила Ами.
Они встретились взглядами.
— Достаточно. — Маркус сунул клинок обратно. — Не принимай мой скептицизм на свой счет. У меня раз был аколит, который гордо уверял, будто весь день натачивал все мое оружие. Я поверил ему на слово, а на охоте осознал, что он близко с точильным камнем не сталкивался. Все клинки оставляли порезы, словно от бумаги.
— О, это плохо.
— Точно.
— Я свое дело знаю.
— Да, ты молодец. Спасибо.
Ами улыбнулась. Благодарность едва не заставила его болезненно скривиться, но все же хорошее воспитание победило.
— Не за что. А теперь наклонись.
Она подняла патронташ обеими руками. Маркус был намного выше, и без его помощи или стула Ами бы не удалось надеть перевязь ему через голову на плечо.
Страж вскинул бровь и с вызовом скрестил руки на груди.
Ами поджала губы, решив во что бы то ни стало выиграть первую стычку.
— Либо наклонись, либо я тебя стукну. Выбирай.
Поморщившись, он опустил руки, склонился и даже согнул колени.
Ами надела на него кожаную перевязь, подождав, пока он сунет руку в отверстие. Теперь Маркусу доступны запасы небольшого оружия. Поправляя патронаш, Ами чувствовала покалывание от прикосновения к такой широкой и твердой груди…
Внезапно Маркус сжал ее запястья и оттолкнул.
— Оставь, достаточно, — чуть хрипловато приказал он.
Подняв взгляд, Ами заметила, что его глаза сияют сильнее.
— Да что я?..
Но не успела она уточнить, что сделала не так, как страж резко развернулся и вышел из комнаты. Через мгновение открылась и захлопнулась входная дверь.
В комнату заглянула треугольная голова, покрытая черным мехом и шрамами.
— Чего я такого сделала? — спросила Ами у Проныры, ощущая, как электрическое покалывание, вызванное Маркусом, медленно утихает.
Проныра оставил свое мнение при себе.
***
— Оуррр!
Маркус распахнул глаза.
— Урррр!
— Какого хрена?
Он посмотрел на радиочасы на комоде — без семнадцати три, вторник — и, застонав, снова смежил усталые веки.
Маркус охотился на вампиров до рассвета, дольше обычного, и не потому, что в последнее время угроза возросла, а просто не желая возвращаться домой.
Спасибо Сету.
Встречи с Ами по возвращении избежать удалось, так что в спальню Маркус спустился без разборок, но уснуть не смог. Все думал о том ужасно сильном желании, которое вызвали ее невинные прикосновения.
— Рррроуррууррр!
Вздохнув, он сел. Серьезно, какого хрена происходит?
— Тс-с, — раздался шепот Ами, пока Маркус натягивал спортивные брюки и футболку.
— Оурррр!
— Ай, прекрати капризничать, будто я тебя пытаю.
Поднявшись, он наконец понял, что странные звуки издает Проныра, протестуя против каких бы то ни было действий Ами. И правда, его будто пытали.
Маркус двинулся на звук кошачьего концерта и остановился у закрытой двери ванной на первом этаже.
— Ами?
— Уррр! Оуррр! Оуррр! — пуще прежнего завопил Проныра.
— Да? — нерешительно ответила она.
— Какого черта ты творишь с моим котом?
— Гм… ничего. А что? Мы тебя разбудили? Ай! Прекрати!
Маркус повернул ручку и вошел.
У раковины лежала пара сложенных полотенец, а на стойке и на плитке на полу красовались лужи. Раздвижные двери в совмещенную ванну и душ были закрыты, но за матовым стеклом двигались тени.
Маркус заглянул поверх перегородки.
Одетая в две, а то и три пары штанов и столько же маек, Ами, скрестив ноги, сидела в ванной, держа на коленях сопротивляющегося Проныру. Их окружало немного воды, оставив частично сухой островок, куда кошак забрался и откуда в то же время мечтал сбежать.
Маркус с трудом сдержал смех.
Влажные волосы Ами, собранные в хвост, свисали набок. Майка пропиталась водой и нацепила на себя кучу кошачьей шерсти. Щеки красные, лицо уставшее…
Проныра же со стоявшей дыбом шерстью напоминал мелкого разъяренного ежа.
Заметив хозяина, он подобрал под себя задние лапы и прыгнул вверх, царапая двери душа в попытке выбраться на свободу… Безуспешно.
Ами вскрикнула, когда разозленный кот с плеском рухнул обратно воду. Но он тут же забрался к ней на колени и приготовился к новому прыжку.
— О, нет, не смей! — Она успела схватить беглеца до того, как он опять сиганул на стекло.
И снова завывания, рык и прочие звуки.