— Я не покажусь тебе голой!
— Перестань мне об этом напоминать, — раздраженно приказал Маркус.
— Почему?
Он аж с мысли сбился, настолько поразился ее невинному недоумению.
— Маркус?
— Что? А, просто спрячься за дверью и приоткрой ее. Я зажмурюсь.
Молчание.
А затем шарканье ног по плитке.
Ручка повернулась… разве дверь была не заперта? — и Ами приоткрыла створку.
Маркус сунул внутрь руку с бельем.
— Вот. Натягивай побыстрее. Не хочу, чтобы ты потеряла слишком много крови.
Ами схватила предложенное тонкими пальчиками и вновь закрылась.
Он слышал все: как она уронила полотенце, как надевала белье. И с каждым ее болезненным движением, с каждым шипением и стоном, срывавшимся с губ, когда ткань касалась порезов, возбуждение Маркуса потихоньку сходило на нет.
Дверь распахнулась.
Замерев в ярком свете, Ами смотрела на него неуверенно. Поверх белья она снова обмоталась полотенцем. И как Маркус и боялся, на мягкой белой ткани виднелось множество розовых пятен.
— Сними. — Он указал на полотенце.
Ами упрямо вздернула подбородок:
— Я сама.
— Не надо мучиться. Мы должны заботиться друг о друге, как обычно поступают стражи и их аколиты. — Она открыла было рот для протеста, но Маркус оборвал ее взмахом руки: — Ты выполнила свою обязанность и спасла меня. Теперь позволь позаботиться о тебе.
Пару минут они просто смотрели друг на друга.
— Пожалуйста, — добавил он.
С видимой неохотой Ами сбросила полотенце. Маркус выругался.
Если б напавшие на нее вампиры уже не сдохли, он бы их выследил и медленно убил.
Два самых глубоких пореза на бедрах были скреплены медицинскими скобками. Коричневый лифчик обрамлял красивую полную грудь, но левая лямка уже пропиталась кровью. Слишком близко к сердцу. На белых трусиках, обтянувших округлые ягодицы, виднелись розовые отпечатки пальцев. Лицо, плечи, грудь, руки, узкую талию, бедра, колени и щиколотки покрывало множество порезов и синяков, особенно заметных на бледной коже. Огненно-рыжие волосы, намокнув, казались скорее каштановыми; с прядей капала вода.
Синяки на лбу, подбородке и щеке сочетались с темными кругами под глазами.
«Какая же она хрупкая…»
— Развернись.
Ами повиновалась.
Маркус стиснул зубы, чтобы не выругаться, когда увидел рваную красную отметину от одного плеча до лопатки другого. Еще одна нашлась в районе правой почки. Подтянутые ягодицы не пострадали. По крайней мере, на трусиках с этой стороны не было ни розовых, ни красных пятен, которые свидетельствовали бы об открытых ранах. Но бедра ей знатно исполосовали.
— Я не успел, — процедил Маркус.
Ами оглянулась через плечо:
— Что?
— Я недостаточно быстро тебя прикрыл.
— Ну, ты же помнишь, что был немного занят?
Качая головой, он поклялся, что в следующий раз справится лучше. Только пусть наступит этот следующий раз. Маркус вымыл руки и взял с полки большую банку антибиотической мази.
— Очень плохо? — спросила Ами. — В зеркале вроде выглядело нормально.
Встав перед ней на колени, он осторожно наложил мазь на порезы. Странно, а ведь все они достаточно поверхностны. Даже зашивать не надо.
— Тебе наверняка больно, — все равно сказал Маркус. Даже небольшие раны обычно жутко ноют, особенно под водой. Душ наверняка принес то еще удовольствие. — Правда же?
Он успел увидеть, как Ами стиснула зубы.
— Бывало хуже.
Хуже этого?
Закончив с видимыми повреждениями, Маркус повернул ее лицом к себе. Ему жутко не нравилась эта рана на бедре, хотя сейчас она уже не казалась такой глубокой, как в самом начале.
— Давай позвоню Роланду. Он доберется за полчаса и за пять минут тебя подлатает.
Маркус часто жалел, что не родился с более полезным талантом, вроде целительских и телекинетических способностей Роланда. Какой прок в том, чтобы видеть призраков?
— А почему ты думаешь, что он согласится? — уточнила Ами.
— Он мой друг. И придет, если я попрошу.
До появления Сары Роланд подпускал к себе только Маркуса.
— Нет, спасибо.
Воспользовавшись медицинскими скобками, лейкопластырями и кучей бинтов, он закончил с ранами на ногах и поднялся. Затем залез в один из нижних шкафчиков, достал еще одно полотенце и, сложив его вдвое, накрыл столик у раковины.
Повернувшись к Ами, Маркус обнял ее за талию. Она затаила дыхание и посмотрела ему в глаза. Приподняв, он устроил ее на импровизированном сидении и отступил.
— А теперь займемся остальным.