— Ты не похож на мертвеца, — заметил Маркус.
И на того, кто отчаянно сражался со стражем, тоже.
Рой вытащил большой охотничий нож.
Маркус выпустил руку Ами и приготовился швырнуть кинжал или звездочку.
Но Рой не напал, а порезал себе лицо, грудь и воткнул нож в бедро.
Ами вскрикнула, выражая то же изумление, какое испытывал Маркус.
— Они меня не станут допрашивать, — выдавил Рой сквозь стиснутые зубы. — Передай Бастиену, что я приду в его старое логово завтра в полночь.
И с этими словами повернулся и исчез в ночи.
— Ты за ним не пойдешь? — спросила Ами хриплым от боли голосом.
Маркус повернулся к ней:
— Нет.
Она была бледна как снег, нежную кожу покрывали кровавые пятна. Удерживая правую ногу на весу, Ами слегка согнулась; из ее спины все еще торчала рукоятка. Рубашка и штаны вокруг клинка пропитались кровью.
— Но…
— Я знаю, где он будет завтра ночью.
Вытащив телефон, Маркус набрал номер Сета.
— Но ты не знаешь, сколько вампиров он приведет с собой, — возразила Ами. — Это может быть ловушка. — Взяв Маркуса под руку, она прыгнула поближе и прижалась лицом к его груди.
Сердце болезненно сжалось. Маркус обнял ее и выругался, когда звонок ушел на голосовую почту.
Почему до Сета всегда так трудно добраться? Маркус редко ему звонил…
Он сунул телефон в карман:
— Прости, милая, я сейчас вытащу нож.
Ами кивнула:
— На счет три.
Она была такой маленькой, что Маркус легко дотянулся до ножа, не поворачивая ее. Он схватил рукоятку.
Ами напряглась, уронила катану и обеими руками вцепилась в его рубашку.
— Готова?
— Да.
— Раз. Два. Три.
И вытащил клинок.
Ами дернулась, но не издала ни звука, что встревожило Маркуса сильнее, чем любые крики. Обычно такой стоицизм появлялся после столетий получения болезненных ран.
— Прости, — прошептал он.
Ами покачала головой и всхлипнула.
Маркус подхватил ее на руки и несколько секунд спустя оказался рядом с блестящей машиной, где опустил Ами на капот с острым ощущением дежавю.
— Где аптечка?
— На заднем сиденье.
Ами сжала руки в кулаки, уперлась в холодный металл и опустила голову. Безмолвные слезы потекли из зеленых глаз, затуманенных болью.
Маркус едва не сорвал дверь, стараясь побыстрее принести аптечку, которая оказалась весьма вместительной. Большинство аколитов носили с собой один и тот же набор, потому что не обладали невероятной способностью к регенерации, как их напарники-бессмертные.
Приподняв рубашку слева, Маркус попросил Ами нагнуться вправо.
Она послушалась, приоткрыв рану.
Глубокую, с рваными краями, нанесенную зазубренным лезвием. Маркус прижал к разрезу несколько стерильных марлевых компрессов, потом крепко обмотал бинтами.
После чего занялся ногой. Хоть удар и не задел бедренную артерию, глубокая и уродливая рана все равно кровоточила. Проклятые вампиры и их извечное стремление обезножить противника. Опрокинуть как газель, а потом наброситься точно львиный прайд — любимый способ нападения.
Маркус порвал штанину, чтобы получше перебинтовать ногу. Ами дрожала, пока он крепил скобки и накладывал толстую тугую повязку, чтобы остановить кровь.
Закончив, он снова подхватил ее на руки:
— Еще немного.
Ами кивнула, уткнувшись ему в шею.
Маркус опустил ее на пассажирское сиденье, устроил поудобнее и пристегнул ремень безопасности. Он вспомнил, как Роланд то же самое делал для Сары, когда ее ранили во время первого нападения Бастиена, и только теперь понял, почему друг был таким осторожным.
Неужели Роланд уже тогда испытывал к Саре то, что Маркус, несмотря на все свои усилия дистанцироваться, начал ощущать к Ами?
Нет, не начал, а погряз по уши. Бессмысленно отрицать. С каждым днем она влекла его все сильнее, он желал проводить с ней все больше времени, видеть улыбки, слышать смех и поддразнивания. Он хотел получить все.
Обойдя машину, Маркус сел за руль и подстроил сиденье под свои габариты. А когда завел двигатель и отъехал от обочины, в салоне раздалась музыка.
— Это Сет или Дэвид, — выдавила Ами и хотела перевернуться на бок, чтобы достать мобильник, но остановилась, поморщившись.
— Я достану. Где?
— В правом заднем кармане.
Маркус не знал, сможет ли сунуть руку ей в штаны, не потревожив рану.
Музыка оборвалась, стоило ему коснуться ее бедра.
— Проклятье, — пробормотал Маркус, пытаясь отвлечь Ами от боли. — А я так хотел тебя полапать.
Она слабо улыбнулась: