Хатидже заорала и попыталась броситься ко мне, но тут же наткнулась на выставленный перед ней ятаган.
-Паршивая русская собака!!
-Охамевшая султанская дочка!! - не осталась я в долгу. - Совсем крыша поехала, или детей потерять хочешь?! Так мне несложно, пара ударов в живот - и не будет у тебя детей! Кто дал тебе право врываться в мои покои с палачами?!!
-Я дал, Хюррем, - неожиданно на пороге появился Сулейман. - За смерть Ибрагима я дал Хатидже право отомстить тебе. Но на казнь я согласия не давал.
Сделав знак ручкой, Падишах мой двинутый отправил дильсизов из комнаты. Мы остались втроем. Передо мной в ряд стояли охранники, ощетинившиеся стальными саблями и готовые ценой своей жизни защищать султаншу.
-То есть то, что меня похитили и пытались изнасиловать - это тоже моя вина?! - заорала я. - То, что твои слуги переходят все границы - моя?! То, что меня искали и найти не могли почти три дня - моя вина, да, Сулейман?!!!
-Хатидже, выйди, - невежливо выпихнул сестрицы из комнаты Сулейман. -Хюррем, убери охрану, я ничего тебе не сделаю.
-И не подумаю, - меня все еще трясло. - Если бы не эта охрана, меня и моего сына уже не было бы в живых! Так ты меня защищаешь, да, Сулейман?! На кой-черт я только вернулась сюда, вместо того, чтобы остаться в своем времени!!
-Молчи, Хюррем!!! - бизоном взревел контуженный (по всей видимости) падишах. - Собирай вещи. Отдай мне сына. Больше ты его не увидишь - пока не осознаешь свои ошибки и не раскаешься в своем поведении! Ты сегодня же уезжаешь в Старый Дворец!
Я молча, с каменным лицом прошла мимо охранников, передала кричащего от страха Мехмеда его отцу... И не выдержала. Плюнула ему в лицо. Последовавшая за этим оплеуха показалась мне громом среди ясного неба.
-Убирайся отсюда, и не возвращайся без моего приказа! - с этими словами Сулейман яростно оттолкнул меня и направился к выходу с моим сыном, который продолжал заливаться громким плачем. Я упала на ковер и знаком отослала охранников из покоев. Если уж я буду рыдать - то в одиночестве!
Глава 2, в которой Хюррем объявляет войну всему миру
Вывезли меня в Старый Дворец (ранее - Шатер Стареющих Женщин) под покровом глубокой ночи. Крупные августовские звезды усыпали все небо, делая его похожим на платье из дорогого темно-синего бархата, расшитого алмазами невероятной чистоты и огранки.
Я смотрела из-за занавески в небо и думала, думала... Любовь к султану во мне сменилась чувством жуткого страха и горечи. Страха за своего сына и не рождённую еще дочь. Я хочу спокойно жить, растить своих детей. Но и любви я тоже хочу. Я не Железный человек, мне нужно тепло родной души рядом и поддержка сильного мужского плеча.
Только вот в качестве плеча Сулейман меня разочаровал. Откровенно. Из-за того, что его истерическая сестрица решила покарать убийцу ее любимого «мальчика для постели», меня с сыном чуть не задушили. А если бы я шум не подняла?! Он бы мог и не успеть прийти. И была бы кровавая баня в моих покоях, только из-за того, что ему проще было отдать меня на откуп этой помешанной овце?!
Злость внутри слегка остыла и превратилась в уютно свившую себе в сердце гнездо змею. Пора заканчивать с этими рассуждениями на тему «кто прав, а кто виноват». Пора действовать. Сулейман, ты еще очень пожалеешь о моей высылке! Своим решением ты только развязал мне руки!
А за то, что посмел разлучить меня с сыном из-за какой-то дурацкой прихоти, я тебя самого вместе с твоей Династией в землю закопаю!!! Резко задернув занавеску, я откинулась на диванчик и погрузилась в размышления. Пришла пора брать власть в свои руки. Причем не только в гареме.
Этим я и займусь.
Утром следующего дня
Шейх Уль-Ислам неспешно вкушал горячий ароматный кофе, закусывая его пахлавой и лукумом, когда его блаженный отдых нагло прервали. В покои ворвалась встрепанная служаночка, и сбивчиво забормотала что-то вроде «Пожар! Горим!»
-Что случилось, Эусфер-Хатун? - приподняв бровь, поинтересовалось высшее духовенство Стамбула и всего мусульманского мира.
-Хасеки пожаловали!!! - сделав огромные испуганные глаза, прошептала девушка, бледная, словно свежеснятое молоко. Шейх слегка вздрогнул и попросил проводить к нему почетную гостью. Что понадобилось от него рыжеволосой ведьме, еще вчера высланной из Стамбула за какое-то прегрешение султаном?!
В комнату величаво вступила невысокая фигурка в царственных одеждах. Да, Хасеки и в изгнании не забывала о том, кто она есть, и напоминала об этом окружающим одним своим видом. Но вид был вполне в рамках приличий - что с некоторым неудовольствием отметил шейх. Лицо прикрыто яшмаком, на голове небольшая корона с изумрудами - любимым камнем сиятельной супруги Падишаха. На пальцах - дорогие кольца, многие из которых были собственноручно сделаны султаном. И черное, строгое платье из дорогого атласа. Держит траур по Валиде, несмотря на то, что ее обвиняют в причастности к смерти Царственной Колыбели?