Его грудь коснулась моей спины, когда он наклонился ко мне.
— Твой компаньон не убьет меня, не так ли?
— Маловероятно, ваша милость. Не тогда, когда нас вызвали сюда для расследования убийства.
Волшебные руки, которые Похоть дарил мне, не теряли времени на соблазнение; они скользнули по передней части моего тела и двинулись вниз. С этим волшебным ощущением, охватившим меня, было очень трудно сконцентрироваться на сборе информации, но это было бы довольно легко для второй части моей схемы.
Я прислонилась к герцогу, а эти злые невидимые руки продолжили свой медленный, дразнящий путь по полосе обнаженной кожи, которая простиралась от моей груди до пупка, а затем снова погладила вверх. Магия была похожа на каплю жидкого тепла, которая катилась вверх и вниз по моей шее, между грудей, кружась вокруг их вершин, продолжая лениво гладить меня.
Я медленно скользнула вниз по бедру герцога, мое внимание было разделено между действием и реакцией, которые я чувствовал из другой точки комнаты.
— Жаль, что с ней случилось, не так ли? — Я спросила.
— Ты имеешь в виду Весту? — Дыхание Девона перехватило при следующем движении моего тела.
— Да, — прошептала я, затаив дыхание, все еще с закрытыми глазами. Богиня проклинает силу Похоти. Это было слишком хорошо. — Вы знали ее?
Еще одно прикосновение тепла, не имевшее ничего общего с подпитываемым магией желанием Похоти, заставило меня приоткрыть глаза. Гнев занял место с противоположной стороны игорного стола, его жесткий, горящий взгляд был устремлен на меня и герцога, колено которого я терлась.
Я тайно улыбнулась жениху. Присутствие Гнева, наблюдающего за мной, создавало ощущение, будто он был единственным в комнате со мной. Его внимания я желала больше всего, его жадный голод я хотела разжечь. Его ярость. Я тосковала по нему так отчаянно, так глубоко, что мне было больно. Того, что мы разделили в гондоле, было недостаточно, и жадное желание, которое я испытывала к нему, вернулось обратно, опасно смешиваясь с подарком Похоти.
— Я немного знал Весту, — сказал Девон, отвечая на вопрос, о котором я почти забыла. Если бы у меня была хоть какая-то надежда сохранить рассудок, мне нужно было перестать смотреть на Гнев, пока меня мучил грех Похоти. — В последнее время она казалась рассеянной.
— Как так?
Мягкий смешок Похоти раздался слева от меня, за ним последовала более сильная волна его магии. Демон-ублюдок собирался убить меня удовольствием или помочь спровоцировать бунт, от которого он меня предостерегал. Тихий, хриплый стон сорвался с моих губ. Богиня всевышняя, все было так хорошо. Жемчужины моей юбки попали в интересные места, когда я снова покрутила бедрами, ища еще больше этого великолепного чувства. Герцог резко выругался, когда заметил, что я делаю, но держал руки на карточном столе так, чтобы Гнев мог их видеть.
Мое внимание снова сосредоточилось на принце демонов, когда меня охватила эйфория. Я хотела быть у него на коленях, кататься на нем, пока мы оба не насытимся.
Гнев вцепился в подлокотники кресла, словно сдерживая себя. Я не была уверена, ярость или желание привлекло его внимание к моему шоу. Мне было все равно. Игра, в которую мы играли, стала еще интереснее.
— Ваша милость? — Я успел спросить между невидимыми штрихами. — Вы упомянули, что Веста выглядит рассеянной. Вы помните, как?
— Она… — Герцог поерзал на своем месте подо мной. — Она проиграла несколько игр. Это было достаточно необычно, чтобы двор заговорил. Веста никогда не теряла концентрации. Я даже слышал, что в последнее время она задавала странные вопросы о запахе крови и его тонкостях.
— У меня сложилось впечатление, что все демоны могут обнаружить информацию в крови.
— Именно поэтому некоторые проявляли к ней любопытство. Она назначала охрану для проверки любых кровных споров во время драк. Неизвестное количество крови оборотня продолжало загрязнять сцены.
Что, безусловно, привело бы в ярость любых оборотней, у которых была взята кровь, что, возможно, подтвердило бы подозрения Жадности в том, что они несут ответственность за нападение.
— Кто-нибудь когда-нибудь говорил об этом Жадности?
— Его Высочество наказал любого, кто выставлял Весту в негативном свете. Все, что я слышал, было результатом придворных сплетен.
Я непреднамеренно соскользнул на колени герцога Девонского, пока он снова приспосабливался, сразу же почувствовав, что он скрывал. Его возбуждение. Я быстро отодвинулся от него, но не раньше, чем через стол раздалось низкое рычание. Гнев был близок к тому, чтобы броситься на герцога, каждый мускул в его теле казался напряженным, и его упрямая воля, вероятно, была единственным, что сдерживало его. Богиня всевышняя, это было невероятно. Благодаря пьянящему сочетанию жадности и похоти, смешанных с греховным очарованием Гнева, я хотела, чтобы он уложил меня на игровой стол, раздвинул ноги и завладел мной прямо здесь и сейчас.