— Шадовар не смогут заставить нас отступить с помощью дождя и темноты! — закричал Келгар, хотя тени выхолостили его слова. Несколько согласных криков ответили жрецу, но большинство солдат продолжали шагать вперёд в унылом молчании.
— Это необъяснимо, — сказал Менник, хотя Рехт едва расслышал его голос. Менник указал рукой. — Посмотри на деревья.
Из темноты возникли древесные стволы. Голые, тонкие, их ветви торчали из стволов под болезненными, изогнутыми углами. Сухие ветви шуршали на ветру. Люди стали показывать на это пальцами, поднялся тревожный гомон.
Менник подвёл свою лошадь поближе к Рехту и заговорил так, чтобы слышал только он.
— Чувствуешь, командир? Воздух изменился. Ветер, кажется, крадёт силы, по мере того, как буря становится свирепей. Мне стало тяжело дышать. Чувствуешь?
Рехт кивнул.
— Чем дальше мы заходим, тем хуже становится.
Рехт посмотрел магу в глаза и увидел там беспокойство. Семя нервозности в животе у Рехта дало всходы.
— Мы сделали ошибку, — сказал он.
Буря была не волшебством Шадовар. Это было нечто абсолютно другое, нечто непринадлежащее Фаэруну, и он повёл своих людей в самое нутро.
— Стойте, — сказал он, но голос надломился. Он повернулся к посыльным, прочистил горло и усилием воли заставил голос звучать ровно. — Стойте! Всем встать! Разворачиваемся! Сейчас же!
— Командир… — начал Келгар.
Рехт сбросил капюшон и посмотрел на жреца.
— Ты видишь, что это такое, также ясно, как и я. Шадовар здесь нет, жрец. Это нечто иное, и нам нужно убираться из него. А сейчас — выполняй приказ!
Келгар посмотрел на него в ответ, кивнул.
— Да, командир.
— Не знаю, сможем ли мы выбраться, — сказал Менник.
На это Рехт ничего не ответил. Он тоже не знал.
Под дождём, в темноте приказ передавали медленно. Наконец, войско остановилось и перестроилось для того, чтобы выйти из бури. Затрубили рога, их звуки были странно приглушены.
— Двойная скорость! — сказал Рехт своим посыльным. — Передайте по рядам.
— Разведчики? — спросил Менник. Его лошадь моргала из-за капель дождя.
Они не получали известий от разведчиков часами. Те или потерялись, или… случилось нечто другое. Рехт покачал головой, отказавшись озвучить своё беспокойство.
— Им придётся нас догонять.
Менник кивнул и оглянулся во тьму.
В черноте раздавались приказы, люди готовились двигаться с двойной скоростью. Дождь притих, и раздалось несколько радостных возгласов. Тьма, однако, не отступала.
Отсутствие дождя показалось Рехту скорее зловещим, чем утешающим. У мокрой земли стелился чёрный туман, вился вокруг скрюченных мёртвых деревьев, вокруг копыт их упиравшихся и нервничающих лошадей. Только сейчас Рехт понял, что он уже несколько часов не видел ни одного дикого животного. Он взял себя в руки и заставил голос звучать ровно.
— Двойная скорость. Пошли!
Дующий в спину ветер усилился, унёс последние звуки его приказа и завыл странным воем. Холод усилился, как только войско снова двинулось в путь. У Рехта застучали зубы, волоски на его руках и затылке встали дыбом. Он почувствовал чей-то взгляд, оглянулся через плечо, но увидел только темноту. Инстинкты кричали ему бежать, твердили, что нечто беспощадное идёт следом во тьме. Такие же мысли он видел на лицах вокруг.
Они двигались слишком медленно.
— Двойная скорость! Двойная скорость, проклятие!
— Там! — крикнул кто-то, и слова едва не заглушил ветер. — Вон там!
По рядам прошли крики, донеслись сквозь черноту. Рехт повернулся в седле, чтобы увидеть тысячи красных угольков в темноте, многочисленных, будто звёзды.
Глаза.
Тьма пришла за ними.
Вой раздался снова, похожий на расстроенную флейту, и Рехт понял, что это не ветер. Это были чудовища, вопили им вслед, нагоняли.
— Повернуться и занять позиции! — закричал он, и возненавидел себя за дрожь в голосе. — Повернуться и занять позиции!
Во тьме раздались выкрики командиров, повторяющих его приказы. Снова затрубили рога, сливаясь с воем и превратившись в какофонию.
Войско приняло подобие строя, а ветер превратился в смерч и чудовища бросились к ним. Несколько человек побежали, бросили своих лошадей в смертельную скачку. Рехт проклял их за трусость.
Зазвенели доспехи, заругались солдаты, поднялось оружие. Затрещали сотни луков и арбалетов. Во тьму, к красным глазам полетела туча болтов и стрел, сдуваемая порывами ветра. Чудовища снова взвыли — залп, похоже, им не повредил — и продолжили приближаться. Перед ними расходился леденящий душу холод.