Машинально отметила, что он неплохо тут ориентируется. «Ежевика» или, как дом называли местные — «четырёхэтажное блудилище», отличалась сложной архитектурой. Множество коридоров, несколько лестниц, причём на каждом этаже лестницы на следующий этаж располагались в разных местах.
Первый этаж представлял собой большой зал с колоннами, баром и уютными диванами, заваленными подушками. На остальных располагались комнаты уединения — чем выше этаж, тем дороже. На четвертом — для самых любимых и постоянных клиентов. Вроде Фэя Костлявого.
Снаружи здание защищали крепкие каменные стены, которые и тараном не прошибёшь, а внутри почти везде были тонкие бамбуковые перегородки, не считая несущих конструкций. Патронесса считала, что в весёлом доме стесняться нечего.
Мы поднялись на второй этаж, попетляли по коридорам до лестницы, ведущей на третий, с которого он устремился дальше — на этаж для элитных гостей.
— А у тебя губа не дура! — хмыкнула я, снова решив перейти на «ты». — Почему решил, что моя комната на самом верху?
Всё это время я покорно позволяла вести себя за руку, слегка придерживая полы халата во время подъемов по лестницам. Честно признаться, меня вело любопытство.
— Ты похожа на человека, который стремится быть выше и лучше остальных.
— Если ты заплатил, то льстить мне нет необходимости, а если нет — тем более.
В «Ежевике» было принято отдавать плату мадам Коллет или Дарсане, если патронесса отсутствовала на рабочем месте. Или Нарише, если не было их обеих. Иногда прайс вырастал в процессе встречи. Некоторые оказывали дополнительные услуги в обход кассы. Но такое быстро пресеклось мадам Коллет, которая могла за это отправить в госбордель, где вместо шёлковых простыней застиранное белье на соломенных матрасах, а у самых презентабельных гостей вряд ли наберётся полный набор составляющих лица — глаз, ушей, носа. Не говоря уже о таких мелочах как зубы.
И регулярные рейды стражи, которые те организуют совместно с лекарями — якобы для медицинского осмотра. На деле же это унизительные облапывания целым отрядом мужиков. И всё это совершенно бесплатно. Избежать неприятной процедуры можно, если отдать немаленькую денежную сумму или заплатить натурой начальнику отряда. Проблема в том, что иногда приходят несколько отрядов стражи с равными по чину командирами…
Девочки Коллет тоже регулярно проходили медицинские осмотры. Но для этого посещали в определенную ночь лунного месяца кабинет интеллигентного лекаря Малона Капитоне. Мэтр Малон был идеально вежлив со всеми посетительницами, и осмотры проводил максимально деликатно.
Конечно, городская стража периодически предпринимала попытки взять под контроль весь Кривой Фронтир и «Ежевику» в частности. Разок ватага солдафонов во главе с пузатым командиром, у которого сальным было всё — волосы, лицо, пальцы, ухмылка — нагрянула и к нам.
— Мамзели, мы тут, значит с проверочкой, — завёл командир, обнажая в улыбке редкие жёлтые пеньки зубов. — Лекаря вот прихватили.
Патронесса окинула делегацию презрительным взглядом. Стоящая рядом с ней Дарсана лицом сильно напоминала голодного и очень злого волкодава, только и ждущего команды хозяина, чтобы напасть.
Я в это время была в большей гостиной, играла в шахматы с Ники. В публичных домах эта игра была под запретом. Видимо, чтобы жрицы любви не занимались развитием интеллекта. Пару стражников уже кидали на нас взгляды, ожидая, когда начальник закончит беседу, чтобы срочно доложить о вопиющем нарушении. Я лениво и демонстративно передвинула фигурку.
Зря они сюда сунулись. В их отряде всего человек пятнадцать. Думаю, мне даже не придётся вставать с дивана.
— Господа, мои подопечные регулярно проходят осмотры у мэтра Малона. Копии заключений я передаю лично начальнику городской стражи Слиту Капору.
Упоминание непосредственно начальства заставило сального пузана вздрогнуть. Но отступать он не собирался. «Ежевика» была слишком лакомым куском. Вот только они от жадности и похоти позабыли о том, какие острые у этой ягоды шипы.
— Господин Сплит мне об этом не говорил, — нагло уточнил он.
— С чего это начальник стражи должен отчитываться перед каждой сошкой? — тон мадам становился всё холоднее.
— Я Алус Салагай, у меня в подчинении сотня отборных молодцев, я не какая-то там сошка, — солдафон обиженно запыхтел. — Ваше криминальное гнездо разврата не помешает ещё раз перетрясти. Пусть все девки выходят сюда и становятся в ряд.