— Нет, я знала только, что ты поступишь, как захочешь.
Она посмотрела на меня.
— Может ли бедная рабыня попросить, — прошептала она негромко, — чтобы хозяин призвал ее к своим губам?
— Приказываю, — сказал я, и ее губы тут же отыскали мои.
Позже в тот же день появился Мул-Ба-Та, теперь просто Ба-Та; он привел с собой множество прежних мулов. Они пришли с пастбищ и грибных плантаций, и, подобно носителям гура, в пути они пели.
Одни несли на спинах мешки с лучшими спорами, другие сгибались под тяжестью больших корзин с только что сорванными грибами; эти корзины они несли по двое на палках. Те, что пришли с пастбищ, гнали перед собой длинными заостренными палками больших серых артроподов, скот царей-жрецов, или несли вязанки лоз с большими листьями растения сим, пищи этого скота.
— Скоро зажжем лампы, — сказал Ба-Та. — Мы просто сменим пастбища, вот и все.
— Грибов нам хватит, — заметил один из работников грибных плантаций,
— пока мы не посадим свежие споры и не вырастим новый урожай.
— Все, что мы не смогли унести, мы сожгли, — добавил другой.
Миск с удивлением смотрел, как эти люди подходили ко мне и уходили дальше.
— Мы приветствуем вашу помощь, — сказал он, — но вы должны повиноваться царям-жрецам.
— Нет, — возразил один из них, — мы больше не повинуемся царям-жрецам.
— Но мы исполним приказы Тарла Кабота из Ко-ро-ба, — добавил другой.
— Я думаю, вам следует держаться в стороне от войны между царями-жрецами, — сказал я.
— Ваша война — это наша война, — возразил Ба-Та.
— Да, — согласился один из работников с пастбищ, держа заостренную палку, как копье.
Один из грибников посмотрел на Миска.
— Мы выросли в рое, — сказал он царю-жрецу, — и он такой же наш, как и твой.
Антенны Миска согнулись.
— Я думаю, он говорит правду, — сказал я.
— Да, — ответил Миск, — поэтому я и загнул свои антенны. Я тоже думаю, он говорит правду.
И вот люди, прежние мулы, неся с собой запасы пищи, начали переходить на сторону Миска и его немногих последователей.
Я решил, что исход битвы в основном зависит от серебряных труб, которых у Сарма большинство, но все же умение и храбрость прежних мулов могут сыграть свою роль в исходе битвы за рой в глубинах Сардара.
Как и предсказывал Ал-Ка, вскоре загорелись лампы, кроме тех, которые были уничтожены огнем серебряных труб.
Инженеры-мулы, ученики царей-жрецов, соорудили вспомогательную энергетическую установку и подали энергию в систему.
Когда лампы вначале затлели, потом загорелись ярким сиянием, люди в лагере Миска громко радовались; все, кроме носителей гура, для которых свет не важен.
Заинтересовавшись твердостью пластика клеток в виварии, я поговорил об этом с Миском, и мы с ним и с другими царями-жрецами и людьми создали флот бронированных транспортных дисков; на них ставили серебряные трубы, превращая в исключительно эффективное оружие; даже без труб они отлично служили для разведки и относительно безопасного передвижения. Огненные залпы серебряных труб обжигали пластик, но не могли его пробить, если, конечно, действие было недолгим. А простой факел, как я узнал позже, не может даже следа оставить на этом прочном материале.
На третью неделю войны, вооруженные бронированными транспортными дисками, мы начали перемещать фронт боевых действий в сторону армии Сарма, которая по-прежнему значительно превосходила нас по численности.
Наша разведка действовала значительно лучше, и обширная вентиляционная сеть давала быстрым ловким пастухам и носителям гура доступ почти в любое место роя. Больше того, бывшие мулы, воевавшие на нашей стороне, одевались в пластиковую одежду без надписей запахом, и это давало им лучшую возможную в рое маскировку. Например, в разное время возвращаясь с рейда, неся с собой захваченную серебряную трубу, которая больше не нужна ее убитому владельцу из армии Сарма, я часто оставался не замеченным даже Миском, хотя стоял в футе от него.
К своему смущению, но ради собственной безопасности, те цари-жрецы, которые присоединились к Миску, на груди и спине носили ясно видную букву горянского алфавита — первую букву имени Миска. Вначале они возражали против этого, но потом, когда некоторые чуть не наступали на безмолвных носителей гура или забредали, сами того не заметив, в их расположение — а ведь эти паукообразные гуманоиды вооружены серебряными трубами, — их мнение изменилось, и они очень заботились, чтобы буква была видна ясно, и тут же подновляли ее, если краска снашивалась. Цари-жрецы нервничали, проходя, например, в футе от мускулистого парня с грибных плантаций, который сидел в вентиляционном отверстии и при желании мог своим факелом подпалить их антенны; или вдруг оказавшись в окружении молчаливых пастухов, которые могли пронзить их десятком острых кольев.
Люди и цари-жрецы вместе представляли исключительно эффективную боевую силу. То, чего не замечали антенны царей-жрецов, видели остроглазые люди, а если слабый запах ускользал от человеческого обоняния, его легко различали цари-жрецы в отряде. Сражаясь рядом, они начали уважать друг друга, доверять друг другу, короче, становились друзьями. Однажды был убит храбрый царь-жрец из войск Миска, и сражавшиеся рядом с ним люди плакали. В другой раз царь-жрец под огнем десятка серебряных труб рискнул, чтобы спасти раненого носителя гура.
Вообще, по моему мнению, величайшей ошибкой Сарма в войне в рое стала недооценка мулов.
Как только ему стало ясно, что мулы в плантаций грибов и с пастбищ, а также носители гура переходят на сторону Миска, он решил, что всех мулов в рое нужно рассматривать как врагов. Соответственно он приказал уничтожать всех, кто оказывался в пределах досягаемости серебряных труб, и тем самым побудил верно служивших ему мулов перейти в лагерь Миска.
Эти новые мулы, не с пастбищ и плантаций, а из комплексов самого роя, принесли с собой множество новых способностей и умений. К тому же из их сообщений мы узнали, что запасы пищи у Сарма не так значительны, как мы считали. Нам сообщили, что теперь цари-жрецы Сарма даже питаются грибами из клеток убитых или бежавших мулов. Прошел слух, что единственные мулы, которых Сарм не приказал уничтожать немедленно, были импланты, такие, как Парп, которого я встретил давным-давно, когда впервые оказался в логове царей-жрецов.
Миск предложил осуществить один свой замысел и познакомил меня с тем, как цари-жрецы овладели силами тяготения.
— Будет ли полезно, если бронированный транспортный диск сможет летать? — спросил он.
Я решил, что он шутит, но ответил:
— Да, это было бы очень полезно.
— Ну, тогда я это сделаю, — сказал Миск, щелкнув антеннами.
— Как?
— Ты, конечно, заметил, что для своего размера транспортный диск необыкновенно легок?
— Да.
— Это потому, что он частично сооружен из металла, противостоящего тяготению.
Признаюсь, я рассмеялся.
Миск удивленно смотрел на меня.
— Почему ты свернул свои антенны? — спросил он.
— Потому что не существует металла, противостоящего тяготению.
— А как же транспортный диск? — спросил он.
Я перестал смеяться.
Да, спросил я себя, как же транспортный диск?
Я взглянул на Миска.
— Подчиненность тяготению, — сказал я, — такое же свойство материальных тел, как их размер и форма.
— Нет, — возразил Миск.
— Поэтому не может существовать металл, противостоящий тяготению.
— Но ведь есть транспортный диск, — напомнил он мне.
Миск начал меня раздражать.
— Да, — ответил я, — диск есть.
— На твоем старом мире, — заговорил Миск, — тяготение — еще неисследованное природное явление, какими когда-то были электричество и магнетизм, но ведь этими явлениями вы до определенного предела овладели. А мы, цари-жрецы, до определенного предела овладели тяготением.
— Тяготение — это совсем другое дело, — сказал я.
— Да, — согласился он, — и поэтому вы им еще не владеете. Ваше понимание тяготения еще на стадии математического описания, а не на стадии управления и контроля.