Царствующие жрецы Гора

— Вы попросили людей перебить золотых жуков?

Миск распрямился.

— Конечно, нет.

— Но ведь они убивают царей-жрецов.

— Кто я такой, — спросил Миск, — чтобы решать, жить ли царю-жрецу или умереть?

Я молчал.

— Сожалею только, — продолжал Миск, — что так и не узнал, где находится последнее яйцо, которое спрятала Мать. Теперь народ царей-жрецов погибнет.

Я посмотрел на него.

— Мать говорила со мной. Она собиралась сказать мне, где спрятало яйцо, но не успела.

Неожиданно Миск застыл в позе абсолютного внимания, поднял антенны, насторожил все золотые волоски.

— Что ты узнал? — послышалось из его преобразователя.

— Она сказала только:

— Иди к людям телег.

Миск задумчиво пошевелил антеннами.

— Значит, оно у людей телег. Или они знают, где оно.

— Но ведь за это время его могли уничтожить, — сказал я.

Миск недоверчиво посмотрел на меня.

— Это яйцо царей-жрецов, — сказал он. Но тут его антенны уныло обвисли. — Да, его могли уничтожить, — согласился он.

— И, вероятно, уничтожили.

— Несомненно.

— Но ты не уверен.

— Не уверен, — сказал Миск.

— Ты можешь послать на поиски имплантов, — предложил я.

— Имплантов больше нет, — ответил Миск. — Мы их всех отозвали и изъяли контрольную сеть. Они могут вернуться в свои города или остаться в рое, как захотят.

— Значит вы добровольно отказываетесь от наблюдений.

— Да.

— Но почему?

— Нельзя подвергать имплантированию разумные существа, — сказал Миск.

— Я думаю, ты прав, — согласился я.

— Смотровая комната долго не войдет в строй, а когда войдет, мы будем наблюдать только за объектами на открытой местности.

— Может, вы разработаете такой сканер, который проникал бы сквозь стены, землю, крыши, — предположил я.

— Мы работаем над этим, — сказал Миск.

Я рассмеялся.

Антенны Миска свернулись.

— Если вы сохраните свою власть, что вы собираетесь с нею делать? — спросил я. — Будете заставлять людей подчиняться определенным законам?

— Несомненно, — сказал Миск.

Я молчал.

— Мы должны защитить себя и живущих с нами людей.

Я посмотрел туда, где в темноте светился костер лагеря. Увидел людей, они сидели вокруг костра, поглядывая на холм.

— Так как же яйцо? — спросил Миск

— Что яйцо?

— Я не могу идти сам. Я нужен в рое, да к тому же мои антенны не выносят солнца, не больше нескольких часов, и если я попробую приблизиться к человеку, тот испугается и постарается меня убить.

— Значит тебе нужно найти человека, — сказал я ему.

Миск смотрел на меня.

— А ты, Тарл Кабот?

Я смотрел на него.

— Дела царей-жрецов — не мои дела, — сказал я.

Миск осмотрелся, протянул антенны к лунам и к колеблемой ветром траве. Посмотрел вниз, на лагерь. Вздрогнул на холодном ветру.

— Луны прекрасны, не правда ли? — спросил я.

Миск снова посмотрел на луны.

— Да, — согласился он.

— Когда-то ты мне говорил о случайных событиях и элементах случайности. — Я посмотрел на луны. — Это в человеке случайное — смотреть на луны и видеть, как они прекрасны?

— Я думаю, это свойство человека.

— Ты тогда говорил о машинах, — напомнил я.

— Что бы я ни говорил, — ответил Миск, — слова не могут уменьшить значение человека или царя-жреца. Кто бы мы ни были, мы действуем, принимаем решения, чувствуем красоту, ищем правду и надеемся на будущее своего народа.

Я с трудом глотнул, потому что знал, что надеюсь на будущее человека, как Миск надеется на будущее своего племени, только его племя умирает, и все они, рано или поздно, один за другим, погибнут в несчастных случаях или предадутся радостям золотого жука. А мой народ, он будет жить на Горе — благодаря тому, что Миск и цари-жрецы сохранили этот мир.

— Ваши дела, — сказал я, но на этот раз самому себе, — это ваши дела, а не мои.

— Конечно, — согласился Миск.

Если я попытаюсь помочь Миску, что в конечном счете это будет означать? Разве не отдам я тогда свою расу на милость племени Сарма и царей-жрецов? Или же я тем самым защищу человечество, пока оно не достигнет зрелости, научится жить самостоятельно, пока не составит один мир с теми, кто называет себя царями-жрецами?

— Твой мир умирает, — сказал я Миску.

— Сама вселенная умрет, — ответил Миск.

Его антенны были подняты вверх, туда, где над Гором во тьме ночи горят звезды.

Я решил, что он говорит об увеличении энтропии, о потере энергии, о ее превращении в пепел звездной ночи.

— Будет все холоднее и темнее, — сказал Миск.

Я посмотрел на него.

— Но в конце концов, — продолжал он, — жизнь так же реальна, как смерть, это просто продолжение вечного ритма, и новый взрыв разбросает элементарные частицы, и колесо снова повернется, и когда-нибудь, через бесконечность, которую не смогут рассчитать даже цари-жрецы, будет другой рой, и другая Земля, и Гор; и другой Миск, и другой Тарл Кабот будут стоять на холме в ветреную лунную ночь и говорить о странном.

Миск направил на меня антенны.

— Может, мы уже стояли здесь, на холме, незнакомые друг другу, бесчисленное количество раз.

Ветер теперь казался очень холодным и сильным.

— И что мы делали? — спросил я.

— Не знаю, — ответил Миск. — Но я бы хотел делать то, чего не стал бы стыдиться, о чем не стал бы сожалеть целую вечность.

Его мысли приводили меня в ужас.

Миск стоял, размахивая антеннами, как будто был возбужден.

Потом посмотрел на меня. Его антенны свернулись.

— Я говорю глупости. Прости меня, Тарл Кабот.

— Тебя трудно понять, — ответил я.

По холму к нам поднимался воин. В руке он сжимал копье.

— Что с тобой? — крикнул он.

— Все в порядке, — ответил я.

— Отойди в сторону, чтобы я тебя не задел.

— Не нужно, — ответил я. — Он не причинит вреда.

Антенны Миска свернулись.

— Желаю тебе добра, Тарл Кабот, — сказал он.

— Дела царей-жрецов, — еще настойчивее повторил я, — не мои дела. Не мои!

— Знаю, — ответил Миск и протянул ко мне антенны.

Я коснулся их.

— Желаю тебе добра, царь-жрец, — сказал я.

Я резко повернулся и побежал с холма. Остановился, только когда добежал до воина. К этому времени к нему присоединилось еще два-три вооруженных человека из лагеря. Подошел и посвященный низкого ранга.

Вместе мы смотрели на высокую фигуру на холме, хорошо видную на фоне луны, застывшую в сверхъестественной неподвижности царей-жрецов. Только антенны над головой развевались на ветру.

— Что это? — спросил один.

— Похоже на гигантское насекомое, — сказал посвященный.

Я улыбнулся про себя.

— Да, — подтвердил я, — похоже на гигантское насекомое.

— Да защитят нас цари-жрецы! — выдохнул посвященный.

Один из воинов приготовился бросить копье, но я остановил его.

— Не трогай его.

— Но что это? — спросил другой.

Как сказать им, что они видят одного из могучих обитателей угрюмого Сардара, загадочного сказочного монарха в его собственном мире, одного из богов Гора — самого царя-жреца?

— Я могу пробить его копьем, — сказал воин.

— Он безвреден, — ответил я.

— Давайте все равно убьем его, — нервно сказал посвященный.

— Нет!

Я в прощальном жесте поднял руку, и тут, к удивлению окружающих, Миск поднял одну переднюю конечность, повернулся и исчез.

Долго стояли мы в эту ветреную ночь, почти по колено в густой траве, и смотрели на холм, на звезды над ним, на белые луны.

— Он ушел, — сказал наконец кто-то.

— Да, — согласился я.

— Слава царям-жрецам! — произнес посвященный.

Я рассмеялся, и они посмотрели на меня, как на сумасшедшего.

Я заговорил с человеком с копьем. Он был предводителем небольшой группы.

— А где расположена земля людей телег? — спросил я.