Антон слышал, как тихо плакала Саша. Он ругал себя за безрассудство и предательство. В прошлом году он действительно закрутил роман в отпуске, но не считал это большим грехом. После отпуска ему стало чего-то не хватать, и он нашёл простой выход: алкоголь и незнакомки. Он стал посещать с коллегами по пятницам бар, пропадая там после работы до закрытия. Быстро втянулся. Пил мало, пьянел быстро, соображал медленно. Не всякий раз, но часто, такие походы заканчивались сексом. На работу это не влияло, а вот в семье ему стало сразу неуютно от вранья, а позже и «тесно». Он быстро трезвел и сказать, что он не понимал, что своим поведением обижает Сашу, будет ложью. Он отстранился не только от жены, но и от общения с дочерью. Жена не устраивала скандалов, но не раз просила уменьшить дозу. Разговор с Артёмом, который пытался выставить Александру не в лучшем виде, закончился дракой. Антон наказал обидчика, но как-то легко поверил в «неразборчивость» Саши. Это был повод оправдать свои похождения. «Артём терял Сашу трижды, отсюда и злость на неё, я теряю её второй раз. Чего мне действительно не хватало? Терпение Саши могло закончиться и без приступа Кати, а приступ Кати на моей совести, – думал Антон. – Всему виною лесть, к которой я так быстро привык. Мне нравилось восхищение, внимание коллег женского пола, а особенно родственниц пациентов, хотя я знал, там больше лицемерия, чем искренности. Мне нравилось угощать дам коктейлем в баре, они слушала мои пьяные бредни, открыв рот, пока я его не затыкал. Если мне всё это нравилось, чего я ждал и почему не ушёл? Да потому, что я на хрен никому не нужен кроме своей семьи. Кто-то будет держать меня ради секса? Вряд ли. А вот, кто мне подаст завтрак и свежую рубашку, кроме Сашки, вопрос? Кто воспитывает мою дочь? Кто создаёт уют и тепло в доме? Кто, в конце концов, меня содержит наполовину? Кто может порадоваться моим успехам искренне, безо лжи и лести? Сашка во всём права. Я не могу себе представить, что она является домой пьяной. Как бы я себя повёл, случись такое? Это был бы настоящий повод для ревности, а не выдуманный. У меня была семья, теперь отношения невозможны, – это то, чего я, идиот, добился заслужено. Сашка любила меня, а я любил её, – думал он, делая очередной глоток виски. – Мы прожили как молодожёны три года. Меня всё устраивало. Почему я всё это не сберёг, а разрушил? Говорил одно, а делал другое. На её месте, я давно бы выставил меня за дверь, а она ждала, пока совесть моя проснётся. Не дождалась, потому, что я давно не пользуюсь ею, если, конечно, она ещё осталась. Я был настолько уверен, что всё «пронесёт», что никогда не думал: как я буду жить один? Мне и в голову не приходил подобный вопрос, а теперь его нужно решать. Вопрос ни в том, где жить, а как?». Он убрал вымытые чашки в шкаф, подошёл к двери детской, прислушался к мирному дыханию Саши и направился в свою спальню.
Саша проснулась в начале седьмого. Вспомнив, что сегодня суббота, успокоилась и начала со сбора Катиных вещей для улицы. Поставив ноутбук на зарядку, она подобрала волосы, умылась и занялась приготовлением сырников, соображая, когда их начать печь, чтобы отвезти к завтраку тёплыми. В поисках контейнера для них, она наткнулась на маленький термос и решила сварить какао к сырникам. Поставив термос на видное место, рядом с малиновым джемом, положила бумажные полотенца, влажные салфетки, пакет с разовыми вилками и тарелками. Антон появился в гостиной, когда первая порция сырников уже жарилась на сковороде.
– Доброе утро, Саша, – сказал он. – Я звонил в отделение. Ночь прошла спокойно. В восемь часов Катю переведут в палату.
– Как ты думаешь, вещи для улицы брать сегодня, или оставить до завтра? – спросила жена, не глядя на него.
– Отвезёшь завтра утром. Ты сама как спала?
– Нормально. Кофе готов. Сними пробу с сырников, – сказала жена, ставя тарелку с тремя сырниками на стол. – Сметана в холодильнике. Как вообще кормят в больнице?
– Если Кате не понравится обед, отвезём что-нибудь в ужин. Или ты намерена ездить в больницу три раза в день?
– Я намерена забрать дочь здоровой, а сколько раз мне в этом случае придётся ездить нет разницы. Она уже сутки не ест, а только пьёт. Откуда силы возьмутся? – говорила Саша, снимая сырники со сковороды и приготавливая под них контейнер.
– Ты сама, почему не ешь?
– Как-то не хочется. Я выпила кофе. Когда нам лучше ехать?
– Собирай всё, что планировала взять и поедем.
Они пробыли в больнице два часа, накормив дочь и её новую соседку. Девочку звали Эдит. Оставив дочери ноутбук, молочные продукты и фрукты, поговорили с дежурным доктором.