— О, что ты говоришь… Поверхность планеты не представляет для нас никакого интереса. Наш дом здесь. И вообще, — собеседница, казалось, задумалась, — это так странно… Наверное, это замечательно, совершать такие путешествия из мира в мир. Мы знаем, что в космосе есть другие планеты. А вы обжили многие из них. Как интересно!.. Хорошо, что мы заметили тебя, когда ты лез к нам, и успели сделать для тебя вход.
— Что? — вскрикнул Дэвид, хотя прекрасно понимал, что разговаривать надо не голосом, а мыслями. — Ты сделала вход специально для меня?
— Нет, я не сама. Зато мы смогли тебя исследовать.
— Но как вы его сделали?
— Как? Захотели и сделали.
— Не понимаю.
— А чего тут непонятного? Послушай, загляни в мое сознание, так будет проще. Ах да, о чем это я… Ты же материален… Ну, словом, когда мы ушли в пещеры, то сначала должны были уничтожить тысячи кубических миль материи, чтобы их выкопать. А куда ее денешь? Мы превратили ее в энергию и… — Дальше пошли неразборчивые звуки и Дэвид поспешно вмешался:
— Подожди! Я ничего не понимаю.
— Не понимаешь? Странно. В общем, этой энергией мы можем управлять.
— Но если вы превратили всю материю в энергию, то…
— Да, конечно. На этой энергии мы живем уже полмиллиона обращений и вычислили, что ее хватит еще на двадцать миллионов оборотов. Еще до того как мы ушли с поверхности, мы научились обходиться совершенно без материи. Мы состоим из чистого сознания и энергии, никто не умирает и не рождается. Вот я тут, возле тебя, а ты не умеешь общаться через сознание и можешь только услышать, что я тебе говорю. Как жаль…
— Но существа, подобные тебе, могут перемещаться по всей вселенной?
— Какой ужас! Ты боишься, что мы подчиним себе весь мир, в котором живут существа, подобные тебе? Что мы станем вести войны, чтобы отыскать местечко под звездами? Какая ерунда. Наша вселенная здесь, с нами. Ничего другого нам не нужно.
Дэвид замолчал. Потом вдруг почувствовал, что ему на голову словно положили руку или будто какие-то нежные волоски мягко потрогали его мозг. От неожиданности он вздрогнул.
— Извини, — сказала она, — но ты такое интересное существо. Я ощущаю, что твои сородичи находятся в серьезной опасности и подозревают, что причиной являемся мы. Заверяю тебя, это не так.
Она произнесла это так искренне и просто, что Дэвид не мог не поверить.
— Ваш друг, — сказал он, — говорил, что химический состав моих тканей совершенно отличается от того, что встречалось на Марсе. Чем?
— Азотистыми соединениями.
— Протеин, — пояснил Дэвид.
— Не понимаю этого слова.
— А из чего состояли ваши ткани?
— Из… — последовал очередной набор звуков. — Совсем другое дело. Никакого азота.
— Так что вы меня не сможете накормить?
— Боюсь, что нет. Он сказал, что органика нашей планеты окажется для тебя смертельной. Такие сложные азотистые компоненты, как у тебя, нам не изготовить, мы их никогда не исследовали. А ты проголодался?
Она явно относится к нему с симпатией, подумал Дэвид, переставший уже думать о собеседнице, как о голосе.
— Неважно, у меня есть еда с собой.
— Вообще, это нехорошо, — сказала она, — что я тебя называю каким-то существом. Как тебя зовут? — И, словно опасаясь остаться непонятой, переспросила, — как твои соплеменники идентифицируют тебя?
— Меня зовут Дэвид Старр.
— Не понимаю. Кажется последнее слово имеет отношение к солнцам во вселенной. Тебя зовут так, потому что ты странствуешь в пространстве?
— Нет, путешествуют очень многие. «Старр»- это только звук и ничего не означает специально. Просто звук — как ваши имена для меня.
— Это неправильно. У тебя должно быть имя, которое говорило бы о твоих занятиях в космосе. Если бы я оказалась существом вроде вас, то звала бы тебя Космическим Рейнджером.
Вот так и получилось, что существо, увидеть которое Дэвиду не удастся никогда, произнесло то имя, под которым его, Старра, еще узнает вся Галактика!
11. В бурю
— Будь здоров, существо, — произнес новый, степенный голос, — тебе дали неплохое имя.
— Уступаю вам место, — произнес женский голос, и по тому, что он перестал ощущать мягкие касания, Дэвид понял, что ее контакт с ним окончен.
Еще раз поддавшись иллюзии, что звучащие голоса имеют материальный источник, он огляделся. Конечно, никого. Голоса звучали в его мозгу.
— Вы обеспокоены неспособностью вашего сенсорного оборудования обнаружить нас, — произнес степенный голос, уловивший его затруднения. — Мне не хотелось, чтобы вы волновались. Конечно, я мог бы предстать перед вами в виде, отчасти напоминающем ваш собственный, но нужен ли этот убогий маскарад? Может быть, мы обойдемся этим?