— Если б он остался внизу — от него было бы больше пользы. — Обычно ровный голос Лакки подрагивал от сдержанного гнева. — Как могло случиться, что вы его не остановили?
Конвей вздохнул и начал объясняться.
— Нас не было рядом. Охранник должен был присоединиться к отряду. Хансен заявил, что, взяв его с собой, тот выполнит обе свои обязанности сразу — будет биться с пиратами и охранять отшельника.
— Ну, и…
— Мне трудно кого-либо винить. Последний раз охранник видел Хансена, когда тот атаковал пирата. Они кубарем укатились за угол коридора и больше отшельника никто не видел — ни живого, ни мертвого.
— Ничего никому нельзя поручить! — огрызнулся Лакки. — А теперь послушайте меня. Вся эта стрельба была затеяна с единственной целью — захватить Хансена. Которого вы благополучно проворонили, друзья хорошие!
Генри потянулся за трубкой.
— Знаешь, Гектор, это похоже на правду. Атака на обсерваторию была слишком нарочитой.
— Да что вы так с ним носитесь, с этим Хансеном?! фыркнул Конвей. — Что особенного он знал, чтобы рисковать тридцатью кораблями?!
— Вот именно, — горячо заговорил Лакки, — вот именно! Зато мы теперь не знаем того, что знал отшельник! Ведь на его камне расположены пиратская гавань и ремонтный завод. А может, Хансен знал дату начала войны? А может, он знал и будущий план боевых действий?
Конвей развел руками.
— Почему же он молчал?
— Есть ньюанс, — включился Генри. — Он рассчитывал обменять информацию на личную безопасность. А у нас как-то случая не было всерьез побеседовать об этом. Ну, а за такие сведения и ста кораблей не жалко. Вообще-то Лакки прав насчет скорого наступления.
Старр изучающе посмотрел на советников.
— Почему вы так говорите, дядюшка Гэс? Что-то новое?
— Скажи ему, Гектор, — доктор пустил колечко.
— Ага, ему скажи, — проворчал Конвей. — Он опять сорвется в одиночку. Лови его потом на Ганимеде.
— А что у нас с Ганимедом? — удивился Лакки. До сих пор этот самый крупный спутник Юпитера никто не вспоминал — ничего интересного.
— Чего уж там — скажи, — повторил Генри.
— Ладно, слушай, — советник тряхнул шевелюрой. — За два часа до атаки нам стало не до отшельника — уж извини. Пришла шифровка — Совет получил свидетельство, что сирианские корабли высадились на Ганимеде.
— Что за свидетельство?
— Перехват узкополосного субэфирного сигнала. Это длинная история. В свое время были добыты обрывки сирианского кода. Теперь они пригодились. Эксперты заявили, что на Ганимеде нет никого с Земли, кто бы мог передать сигналы в таком узком луче. Мы уже собирались, прихватив Хансена, возвращаться на Землю, когда случился налет. Собственно, в ближайшие часы мы улетаем. Война с Сириусом может начаться в любую минуту.
Лакки поцокал языком.
— Ну вот, дождались. Но перед тем, как лететь на Землю, я бы хотел проверить кое-что. Я надеюсь, вы догадались сделать съемку атаки?
— Конечно. Неясно, каким образом она тебе поможет?
— После скажу, когда увижу все своими глазами.
Военный в форме командира космодесантников орудовал у проектора. Лакки внимательно глядел на экран. Мелькали сверхсекретные кадры — уже достояние история. Позже эти события назовут «Налет на Цереру».
— Итак — двадцать семь кораблей атаковали обсерваторию. Правильно? — бросил Лакки.
— Так точно, — отозвался военный.
— Хорошо. Давайте вместе посчитаем. Значит, два судна уничтожены в бою и одно взорвано при погоне. Итого, остаются двадцать четыре, кадров их отступления не так уж много.
Командир улыбнулся.
— Если вы намекаете, что одно из них спряталось и до сих пор торчит на Церере, то это ошибка.
- Насчет двадцати семи — все понятно. Но были еще три корабля, севших на камень. Где фотографии десанта?
Военный замялся.
— Таких снимков мало — для нас все это было полной неожиданностью. Есть кадры отступления — вы их видели.
— Да, видел. Но на них только два судна, а все свидетели говорят о трех.
Командир пожал плечами.
— Есть свидетельские показания о приземлении и старте трех кораблей, но…
— Но снимков нет?
— Ну… нет.
— Благодарю вас.
Вернувшись в кабинет, Старр продолжил беседу — Как говорится, отсутствие результата — тоже результат. Я думаю, корабль Энтона находится сейчас…
— А где он был? — перебил Конвей.
— То-то и оно, что нигде! Единственного судна, которое я могу опознать, нет ни на одном снимке! Энтон — головорез из самых отчаянных и обязан был участвовать в налете. Недостающий корабль — это корабль Энтона.