Мы поспешили прочь от проспекта и почти сразу наткнулись на тело в синей шинели. Вохровца застрелили в спину; кобура на ремне оказалась пуста, избавили её и от запасного магазина.
— Дерьмо! — вновь выругался Василь, на сей раз разочарованно. — У меня только шесть патронов осталось!
И пусть оператор сам себе оружие, да только без табельного пистолета моего товарища мы из недавней схватки могли бы победителями и не выйти. Точнее — и вовсе не ушли бы, победить и так не победили.
Впереди показалась компания молодых людей, но мы напугали их даже сильнее, нежели они нас, три парня и две барышни спешно свернули во двор. Попалась ювелирная лавка с разбитой витриной, тут же у стены валялись два трупа. Судя по всему, парочка асоциальных элементов решила под шумок разжиться золотишком, но была отловлена кем-то из правоохранителей и по законам военного времени поставлена к стенке.
В соседнем квартале не горели ни фонари, ни окна домов, поэтому свет автомобильных фар мы углядели издалека. Яркие лучи выхватили из темноты метнувшуюся через дорогу фигуру, и Василь рывком втянул меня в подворотню. Уповать на то, что наш манёвр остался незамеченным, он не пожелал и побежал прочь, ещё и махнул рукой.
— Валим!
Мы нырнули в арку, попетляли по каким-то тёмным переходам и в глухом дворике-колодце наткнулись на очередные тела. Там вповалку лежали три вохровца и двое в штатском, на земле валялись стреляные гильзы двадцать второго калибра. Завели и влепили по пуле в затылок, возможно даже ещё до начала основных событий, а мы как раз в это время по соседней улочке к «Пассажу» топали и ни о чём таком не подозревали. Меня холодком всего так и пробрало.
— Твари! — выругался Василь. — Я одного знаю. Из наших!
Я ухватил его за руку и потянул прочь.
— Давай! Куда нам теперь?
Мы пробежали через очередную арку, и там Василь завертел головой по сторонам.
— Туда!
Но именно что «туда» мы не пошли. В той стороне почём зря палили из пистолетов-пулемётов, а потом и вовсе рвануло с такой силой, что в рамах задребезжали стёкла, следом меня продрал ворох сверхэнергетических помех, а ещё заметно посветлело небо, как если бы занялся пожар.
Пришлось вновь петлять по дворам, но зато выбрались непосредственно к набережной канала, вдоль которого шли от Якорной площади. У комиссариата трещали пулемёты и гулко хлопали артиллерийские орудия, что-то посверкивало, и смотреть в ту сторону было откровенно неприятно, сразу начинало ломить глаза. Здесь же — тишина и спокойствие. Ну — почти.
— На мосту никого, — оповестил меня выглянувший за угол дома Василь. — Сейчас отдышусь и рванём.
— Не странно это? — засомневался я. — Мосты сам бог велел перекрыть, раз уж на дорогах баррикады строят.
— Он же пешеходный! Канал замёрз, его где угодно перейти можно.
В этот момент на противоположную набережную из переулка выскочило несколько человек штатской наружности, они рванули через мост, пробежали мимо и юркнули в подворотню. Никто их не обстрелял, никто не постарался остановить.
— Пошли!
Я приготовился выплеснуть сверхсилу, но в защитном пологе не возникло нужды — пригибаясь и укрываясь за ограждением, мы беспрепятственно проскочили через мост, а там шмыгнули в переулок. Сначала я, следом Василь. Он чем дальше, тем сильнее хромал, но на предложение перевести дух ответил решительным отказом.
— Время поджимает! Надо спешить!
Ну и побежали дальше. В соседнем квартале прицепился подвыпивший мужичок, возжелавший узнать, какая чертовщина творится в городе, едва отвязались от него, не прибегая к мордобою. Несколько раз во дворах попадались перепуганные дворники и обсуждавшие стрельбу местные жители, дальше рядом с каким-то институтом мы наткнулись на компанию студентов, которая диспутировала на тему, куда идти и где раздобыть оружие. Судя по значкам, это были активисты Февральского союза молодёжи.
Их бы организовать, да нет времени. Бежим дальше.
В одной из подворотен наткнулись на двух покойников с белыми нарукавными повязками, всё кругом было усыпано пистолетными гильзами, прочь тянулся кровавый след. Специально бы проверять не стали, но нам и так было в ту сторону, вот и наткнулись вскорости на флотского офицера с разряженным револьвером в руке. Мёртвого, разумеется. Дыр в нём наделали — будь здоров.
— А ведь они специально за ним пришли! — решил Василь и пояснил мне: — Ну те — с повязками! Монархисты не просто переворот устроили, они всех неугодных к стенке под шумок решили поставить!