У Буша были внушительные достижения в других областях внешней политики, но его пассивность в вопросе экономической помощи дала возможность Клинтону критиковать его именно в этом вопросе. В своем выступлении 1 апреля ведущий претендент от Демократической партии подверг критике действующего президента: «Нынешняя администрация слишком осторожничает в вопросах помощи России. Причем не из политических соображений, а из политического расчета. Вот теперь, подталкиваемый демократами в Конгрессе, критикуемый Ричардом Никсоном и понимая, что я поднимал этот вопрос с декабря, президент, наконец, именно в тот момент, когда я говорю об этом, выдвигает план оказания помощи России и другим новым республикам». «Триумф демократии в России, — добавил Клинтон, — станет огромным благом для Америки и всего мира, обеспечит снижение расходов на оборону, уменьшение ядерной угрозы, уменьшение риска экологических катастроф, сокращение экспорта вооружений и риска распространения ядерного оружия, обеспечит доступ к огромным ресурсам России путем мирной коммерческой деятельности, создаст новый крупный рынок для американских товаров и услуг»{215}.
Как явствовало из выступления Клинтона, он шел в фарватере другого критика Буша — Ричарда М. Никсона. Напоминая об исторических дебатах на тему «Кто потерял Китай?», сыгравших в 50-х годах такую важную роль в его политической карьере, бывший президент предостерегал, что потеря России будет иметь в 90-х годах «несравненно более разрушительные последствия». Это предостережение содержалось в «секретном» меморандуме Никсона от марта 1992 года, озаглавленном «Как проиграть “холодную войну”», содержание которого стало достоянием всех журналистов и других заинтересованных сторон в Вашингтоне. Меморандум содержал исключительно жесткую критику администрации Буша и ее неспособности поддержать Ельцина, этого «самого прозападного лидера в российской истории». Если Ельцин потерпит неудачу, писал Никсон, то «перспективы на следующие пятьдесят лет будут весьма мрачными». А что сделала администрация Буша? «Мы предоставили кредиты для закупки сельскохозяйственной продукции. Мы провели международную конференцию для фотографов… которая была богата риторикой, но скудна действиями. Мы отправляем шестьдесят грузовых самолетов с остатками продовольствия и медикаментов от войны в Персидском заливе. Мы решили послать двести добровольцев Корпуса мира — очень щедрый жест, если бы объектом нашей помощи была небольшая страна вроде Верхней Вольты, но чисто символический, когда речь идет о России… Это жалкий и неадекватный ответ»{216}.
Никсон предлагал оказать гуманитарную помощь путем направления «тысяч менеджеров», которые должны научить русских и других, как надо строить частные предприятия, реструктурировать долги советского периода и регулировать график выплаты процентов по долгам, выходить с российскими товарами на западные рынки, создавать многосторонний фонд стабилизации валюты в размере «десятков миллиардов долларов». Никсон также предлагал создать на Западе единую организацию, которая координировала бы все эти усилия. «Ставки высоки, — писал бывший президент, — а мы играем так, как если бы это была игра на мелочь»{217}.
Чтобы быть услышанным, Никсон провел настоящий блиц в средствах массовой информации. Он выступил в программе «Найтлайн» телевизионной компании Эй-Би-Си и на шоу Ларри Кинга в программе телекомпании Си-Эн-Эн. Он добился, что о его меморандуме стали писать ведущие репортеры и обозреватели: Томас Фридман из «Нью-Йорк таймс» и Строуб Тэлботт из журнала «Тайм». В результате всех этих усилий 11 марта в вашингтонском отеле «Времена года» состоялась большая конференция, на которой за ланчем выступил сам Никсон, а за ужином — президент Буш{218}.
Однако Буш и его высшие советники продолжали проявлять осторожность. Их беспокоили главным образом спад в американской экономике и ситуация с первичными выборами в Республиканской партии, где изоляционист Патрик Бьюкенен критиковал Буша за увлечение внешней политикой. Они также продолжали испытывать беспокойство по поводу уже выделенных Москве денег, за которые никто не собирался отчитываться. В день конференции заместитель госсекретаря Лоренс Иглбергер выступил в Комитете по ассигнованиям Палаты представителей Конгресса с предупреждением, что ресурсы Америки не безграничны. Администрация предлагала выделить бывшим советским республикам на 1992-1993 годы чуть больше 600 млн. долл. в дополнение к уже выделенным 860 млн. Наконец, когда Буша на пресс-конференции прямо спросили о его отношении к призывам Никсона, он выразил свое несогласие: «Этих денег просто нет. Мы и так тратим слишком много. У меня просто нет денег для того, чтобы сделать все, что мне хотелось бы сделать», и добавил уклончиво: «В этом вопросе у нас могут быть некоторые разногласия»{219}.