Преемник Буша Билл Клинтон был сторонником преобразования режимов — либералом вильсонианского типа. Он считал, что после окончания «холодной войны» важнейшей задачей в сфере обеспечения национальной безопасности должно стать расширение сообщества демократических стран с рыночной экономикой. В концептуальном документе администрации Клинтона, подготовленном в 1994 году, отмечалось: «Наша стратегия в области национальной безопасности основывается на расширении круга демократических стран с рыночной экономикой при одновременном сдерживании и противодействии целому ряду угроз нашим союзникам и нашим интересам. Чем прочнее будут позиции демократии и чем глубже будут идти процессы политической и экономической либерализации в мире, особенно в странах, представляющих геостратегическое значение для США, тем в большей степени будет обеспечена наша безопасность и тем больше будет вероятность процветания нашей нации»{20}. Клинтон считал, что появление демократического режима в России приведет к возникновению новых отношений в сфере безопасности, позволит США уменьшить расходы на оборону и высвободить ресурсы для осуществления особенно важных, с его точки зрения, внутренних программ. Только с преобразованием России могут быть получены настоящие мирные дивиденды. В отличие от администрации Буша, Клинтон и его команда были намерены проводить политику содействия проведению демократических и рыночных реформ России в качестве основного средства ее интеграции в западное сообщество демократических государств.
Однако оказание экономической помощи и поддержка демократии не были столь очевидны. В качестве своей первой внешнеполитической инициативы Клинтон подготовил внушительный пакет иностранной помощи для России, но это оказалось одноразовым мероприятием. Американские лидеры постоянно подчеркивали важность демократического процесса, но на практике Клинтон принял решение поддерживать Ельцина вне зависимости от того, что делал его московский друг, особенно в драматический период штурма Ельциным собственного парламента в октябре 1993 года и военной интервенции в Чечне год спустя. Для команды Клинтона именно Ельцин олицетворял реформы, а его противники — регресс и возможный возврат коммунизма.
Клинтон не отказался от политики «баланса сил», проводившейся его предшественником. Администрация Клинтона добилась вывода ядерного оружия из нерусских республик (при этом предполагалось, что Россия будет их добрым соседом), а также вывода российских войск из стран Балтии: Эстонии, Латвии и Литвы. Однако в период администрации Клинтона даже эта политика «баланса сил» имела некий вильсонианский оттенок. Достижение отмеченных целей в области национальной безопасности было принципиально важно для Клинтона в реализации его планов включения России в западный клуб демократических стран с рыночной экономикой. Для ускорения этого процесса и поощрения России Клинтон предложил ей финансовую помощь, дипломатическую поддержку и даже проявил готовность несколько изменить правила приема стран в западное сообщество. Это уже было совсем не то, о чем говорил Буш: «Сначала реформируйтесь, а потом вы сможете вступить в клуб». Клинтон предложил свою помощь в вопросе приема России в западное сообщество потому, что считал: если Россия станет членом сообщества, это поможет процессу внутренних преобразований, которые, в свою очередь, будут способствовать улучшению ее отношений с Западом. Подход Клинтона подчеркивал причинно-следственные связи между преобразованиями, интеграцией и ролью США в достижении обеих целей.
Команда Клинтона даже использовала терминологию взаимодействия и интеграции в решении таких проблем, как, например, Дэйтонские мирные соглашения 1996 года, которые принесли мир Боснии, а также в расширении НАТО, что в понимании российской элиты создало угрозу интересам России. В каждом из этих случаев повестка дня определялась США: в первом — путем принуждения к окончанию войны в Боснии и Герцеговине на американских условиях, а во втором — путем создания благоприятных условий, на которых страны-бывшие члены Варшавского договора: Польша, Венгрия и Чехия, могли вступить в НАТО. Однако это не была чисто силовая игра вильсонианской администрации. США активно предлагали России конкретную компенсацию за согласие с американской повесткой. В случае с Боснией администрация Клинтона помогла России найти такое место в составе миротворческих сил, чтобы это не выглядело, будто российские войска оказались в непосредственном подчинении НАТО. В случае с расширением НАТО Клинтон организовал в мае 1997 года пышную церемонию в Париже, где Ельцин смог подписать со всеми лидерами НАТО новое соглашение об отношениях России с этим блоком. Не случайно именно тем же летом Клинтон предоставил России равноправное членство в том, что в тот период являлось «большой семеркой» (группой семи промышленно развитых стран), которая теперь стала «восьмеркой» (следующим летом на своей ежегодной конференции в Бирмингеме «семерка» официально стала «большой восьмеркой»).