Я понятия не имел, кто ответственен за взрыв машины, но сильно сомневался, что это была Ндрангета.
— Что говорит твой отец?
— Что тот, кто несет ответственность, мертв. Но я не могу принять на веру, пока не узнаю наверняка.
— Автомобильные бомбы не использовались со времен Каморры или Коза Ностры с восьмидесятых годов. Поэтому не думаю, что это Ндрангета.
— Тогда кто же? Ты наемный убийца. Кто до сих пор использует бомбы в автомобилях?
— Несколько групп, — Фракции Аль-Каиды и ИГИЛ. РПК. Русские. — Им нет до тебя дела.
— Тогда, что это было? Совпадение? — его голос повысился от гнева. — Я видел запись взрыва с камер видеонаблюдения. Не было никаких сомнений, какая машина была их целью.
Это удивило меня, хотя и не должно было.
— Ты расследовал взрыв.
— Sì, certo. (Конечно) А ты думал, что я сидел на жопе ровно четыре года?
— Я думал, ты торговал кокаином, — сухо сказал я.
Он резко остановился, заскользив кроссовками по холодной земле. Развернувшись, он уставился на меня сузившимися глазами.
— Ты следил за мной в Малаге.
— У тебя сложилось впечатление, что я впервые нашел тебя в том клубе? Ma dai, (Да брось) Джулио, — он ничего не сказал, и я продолжил. — Миллион евро за один день, — он присвистнул. — Мило.
— Cosa? (Что?) — он положил руки на бедра и что-то пробормотал.
— Я сказал, что могу снизить цены на существующих поставщиков, потому что это только я. У меня нет накладных расходов.
— Умно с твоей стороны. А твой отец знает, что ты делаешь?
— Конечно, нет.
— Потому что ты боишься, что он попытается захватить власть?
Джулио посмотрел на меня так, как будто у меня две головы.
— Cristo, Алессио, потому что он будет беспокоиться о моей безопасности.
— Разве ты не беспокоишься о своей безопасности? — я поднял руки в знак извинения.
— Я на отдаленном шотландском острове, бегу трусцой с человеком, которого наняли, чтобы убить меня. Думаю, мы оба знаем ответ на этот вопрос.
Повернувшись, он снова начал подниматься по тропинке. И я снова последовал за ним.
Глава 7
Джулио
Я разглядывал холмы, пока бежал, моя голова шла кругом, но это было не от недостатка воздуха. Нет, чем больше я общался с Алессио, тем больше запутывался.
Моя рука покалывала, как будто я все еще чувствовал его тело под своей ладонью. Вчера вечером я решил использовать его влечение ко мне в качестве оружия. Мне нужно было подтолкнуть его, подманить и заставить потерять бдительность. Тогда я смогу либо убить его, либо убедить отказаться от заказа.
Я не ожидал, что почувствую что-то в ответ.
«Мне нравится трахаться и быть трахнутым».
Cazzo madre di diо. (Блядь, Матерь Божья.)
Его сильное, большое тело подо мной, напряженное и трепещущее, принимающее меня внутрь. Он молчал, когда его трахали? Алессио не показался мне одним из тех мужчин, которые любят стонать.
Такого мужчины я не встречал со времен Паоло. И мне должно быть стыдно, что я думаю об этом, даже мимолетно, с Алессио. Неужели я настолько сломался, настолько извратился за четыре года, что опустился так низко?
И все же.
Если это сохранит мне жизнь, то какая разница? Алессио хочет меня, я должен использовать это против него. Неважно, что я чувствую.
Заставить его говорить. Заставить его сосредоточиться на мне. Запудрить ему мозги.
Раньше я был обаятельным и легким в общении. По крайней мере, так говорили люди в Сидерно. Это не может быть сложно.
Убить его невозможно. Я уже пытался и потерпел неудачу. Его навыки превосходили мои, а меткость — смертоноснее. Я должен был проявить изобретательность, чтобы сохранить себе жизнь. Мне нужно было использовать свои мозги, чтобы победить его.
Я бросил быстрый взгляд через плечо. Алессио опустил голову, когда бежал, но я знал, что он внимательно следит за мной.
— Ты сказал, что убить меня — это задание, от которого ты не можешь отказаться. Почему?
— Уже накурился с утра? Ты уже спрашивал меня об этом однажды.
— И я так и не получил ответа.
— Потому что я не обязан тебе отвечать.
Отлично. Я попробую другую тему.
— Почему тебе так нравится миссис Кэмпбелл?
— Она напоминает мне мою бабушку.
— Та, которая любила футбол? — я ухватился за этот проблеск его личной жизни.
— Да.
— Что твоя семья думает о твоей профессии?
— Они мертвы.
Моя мать умерла, когда я был маленьким. Убита на пляже врагами моего отца. Я сомневался, что так было в семье Алессио.